Женская доля. немного прозы

                Я  думаю,  что  надо  рассказать  с  чего  все  начиналось.   Меня  зовут  Лида,  я   жила  и  выросла   в  детском  доме  и  моей  мамой  всегда  была  воспитательница.   Окончив  восьмой  класс,  я   по  совету  любимой  воспитательницы, Людмилы  Петровны  пошла  на  курсы  медицинских   сестер, но  недоучившись  бросила.  Я  устроилась на  работу,  на  трикотажный  комбинат,  прядильщицей,  потому  что  мне   надо  было  зарабатывать.  Ведь,  я  хотела  красиво  одеваться   и  обуваться,  да  и кушать  хотелось нормально.  На  комбинате  мне  дали  место в  общежитии   и   у  меня   появились  подруги.  Такая  жизнь  мне  очень  нравилась.   Там  же,  на  комбинате,  в   столовой  за  мной   стал  ухаживать   Матвей.  Он  работал  на  комбинате  начальником  какого-то  отдела.   Мы  стали   встречаться,  а  потом  поженились.  Мы  оба  работали  на  одном  предприятии,  но  по  желанию  Матвея  решили,  что  на  работе  мы   не  пересекаемся   и не  общаемся,  хотя  мне  часто  хотелось  похвастаться,  какой   у  меня   замечательный   муж.   Матвей   и   в  правду   замечательный  муж.
 
                Счастливая,  я  начала  рассказывать   с  того  момента,  когда   нам  дали  квартиру.  Вернее,   квартиру  дали  Матвею  от  Трикотажного   комбината.  Матвей,  как-то  смог  договориться,  и  нам,  вместо  двухкомнатной  квартиры,  дали   трехкомнатную.   Маленькую   комнатку  мы  сразу  выделили  нашей   доченьке.   Соня  пошла  в  пятый класс,  училась  хорошо  и   не  делала никаких  проблем  родителям.  Из   двух  других  комнат,  одна  стала спальней,   а  другая  гостиной  или  кают  компанией,  как  ее  в  шутку  называл  Матвей.  С  таким  мужем,  как  Матвей  одно  удовольствие  жить.  Всегда  приветливый и  ласковый,  он  замечательный  добытчик.   Сейчас,  когда  полки  магазинов   пусты,  он   то  несколько  плиток  хорошего  шоколада  принесет,  то  рыбку,  вкус   которой  мы  уже   забыли.  Хорошие  духи  у  меня  никогда не  кончаются.   На  днях,  Матвей   сводил  меня  в  подвал,  который  называется   закрытым  магазином,  и  купили  мне  замечательную  блузку  из    заграничного материала  с  волшебным  названием,  креп-жоржет.  Вечером,  дома   я   примеряла  обновку,  перед  большим  зеркалом,  а  муж  с  дочкой  восторгались-“ Какая    мама  ты  у  нас  красивая”. Я   и  так  знала,  что  я  красивая, а сейчас,  стоя  перед   зеркалом,  казалась  себе,  какой-то  сказочной  красавицей.  Вечером  мы  обмывали  покупку,  пили  чай  с .вареньем.   Варенья,  я  варила много  и  разного,   мои  очень  его  любили.   Была  пятница,  завтра  не  на  работу  и  можно  посидеть  попозже.   Наступало,  самое  любимое,  мое   время.  В  девять    часов,  отправив  Соню  спать, я  забиралась  к   Матвею  на  колени,    тонула  в  его  объятиях   и   мы  с  ним  мечтали  о  путешествиях,  поездках  на  курорт  и   о  новых   нарядах  для  меня.   Потом   Матвей   на  руках  относил  меня    в  спальню, и  так  сладко  было  засыпать   рядом   с   любимым   мужем.

                Живет   человек  в  радости,  окруженный   заботой  и  любовью  и  кажется   ему,   что  так  всегда  будет,  что  так  должно  быть.  Оказывается,  на  самом  деле, бывает   и  по-другому.   Вдруг,  в  какой-то  день,  я  заметила,   что   Матвей   меньше   улыбается,  что   он  какой-то   сосредоточенный.   Сердце   мое   екнуло.   Я  решила ,   что  у  Матвея   появилась    другая  женщина,  она   уведет  у  меня  мужа  и  мне  стало  страшно.   Позже,  размышляя,  я  подумала,  что   с  этой  бедой   можно  было  бы  побороться  и  справиться.   В  понедельник,   в  обеденный  перерыв,   меня    отозвала  в  сторонку  секретарша   Матвея,  и  страшным   шёпотом  рассказала,  что  с  утра  в  кабинет  Матвея  пришли  двое.  Предъявив,  какие-то  бумаги,  они   обыскали   все  ящики  письменного  стола  Матвея,  потребовав,  ключ   от  сейфа,  обыскали  и  его,  и   увели  Матвея.  Я  знала  своего  мужа,  как   умного,  решительного,   неспособного   на  преступление   человека.   Разберутся  до  конца  дня  и  отпустят,  подумала  я,  и  после  работы  спокойно  пошла  домой.  Шло  время,  вот   уже  девятый   час,  я  стала  нервничать,  поминутно  выглядывая  в   окно.   Глядя  на  меня,  расстроилась  Соня,  она   заканчивала  делать  уроки  и  в  десятом   часу   я  ее  отправила  в  постель.  Нервы   мои  были  на  пределе,  я   ломала  голову,  думая,   куда  звонить.   В   одиннадцать   часов   раздался    звонок.  Строгий   мужской   голос   велел  мне в   девять  часов  утра    быть   в  следственном  отделе  городского управления   милиции.   Можете  себе  представить,   какая   бессонная   ночь  мне  предстояла.   Утром, отправив  Соню  в  школу,   я  поехала   в  милицию.   В   дежурной  части   мне  выдали,  заранее   приготовленный   для  меня  пропуск  и  объяснили,   как найти  нужный  кабинет.  Мужчина   в  штатском,   предложив  мне  сесть,  в  течении  почти  часа  задавал  мне  два  или  три  вопроса,  в  разном   порядке,  наверное,  желая  меня  запутать.  Его  интересовали   мои  супружеские  отношения  с   Матвеем,  и  какие   предметы   и   пакеты  я  выносила  с  комбината   сама  и  по  поручению  Матвея.   На  мой  вопрос,  за   что   задержали   мужа,  вместо   ответа,  он  сказал,  что  мне   дадут  одно  свидание   с  мужем,  и  дал  подписать   бланк о том,  что  я  не  могу  покидать  город  на  время  следствия.   Взволнованная,   возможностью  увидеть  мужа   и  узнать,  наконец,   за  что   его  посадили,  я  шла  в  магазин,  чтобы   купить   для   Матвея  фрукты и  немного  какой-то еды.   Однако,  я   все  еще  мысленно  надеялась,  что  все  обойдется  и  Матвея  отпустят.  Свидание   было  очень  тяжелым.   Матвей  похудел   и  был,  непривычно,  грустный.  Очень  тихо  шепнул , что  бы  унесла из  квартиры   ценные  вещи.   Прощаясь,  обнял меня   и  сказал-"Прости  меня   если сможешь,  если  дождешься,   я   все   постараюсь  исправить”.  Я,  только  теперь  поняла,  что  это  все  очень   серьезно.   Я   стала   вспоминать  дорогие   подарки,  постоянные   деликатесы  и   всяческие  вкусности,  это  тогда,  когда   были  пустые  прилавки  магазинов   и    наверное,  безумные   цены  подарков  Матвея.  Я   попросила  свидания    с  Матвеем,  но  мне   отказали.   Через   три  дня   Соня   пришла  из   школы  заплаканная   и  сказала,  что  в  школу  больше  не  пойдет,   потому  что  ее  дразнят-“.  Воровкина   дочка”.   Потом   меня   вызвали   в  отдел  кадров  и  сказали,  что   я  уволена в связи с   сокращением   штатов.

                То,  что   произошло  на  следующей    неделе,   мне  показалось  концом  нашей   жизни.   Кажется,  меня  об  этом  предупреждали,  но   я  как-то  пропустила  мимо  ушей.  Пришли  судебные  исполнители,   показали  судебное  постановление,  согласно  которому   все  имущество  Матвея   и его  квартира  конфискуются   в  счет  похищенной  им  продукции.   Эти  люди  описывали   наши  вещи,  вплоть   до  посуды   и  картин   на  стенах,  а  мы  с  Сонечкой   сидели   в  уголке,   я  плакала,  а  девочка  моя   всхлипывала  рядом  со  мной.    Я,  глупая   женщина,   наконец,  поняла,   за  что  посадили  моего  мужа.   Оказывается,   он  отправлял  “на  лево”   целые   партии   продукции  комбината:   трикотажные   кофточки,   жакеты,   блузки,   и  не  единожды.   Одна  из   судебных   исполнителей,  немолодая   женщина,   сказала- “ Икорку   и  балычок   ела,   не  спрашивала,   где   деньги  берет.   Слезы  теперь   не  помогут,  лучше   подумай,   где  и  как  жить  будете”.   Мужчина,  ее  напарник,  грубо  ее  оборвал- “ Нашла,  кого  жалеть,  она   мужу  наверное  помогала  таскать”.  Ужас,  эти  разговоры  при  ребенке,  бедная   Сонечка.   Нам  с  дочкой   дали  трое  суток,  чтобы  освободить   квартиру.   Из   Кимры,  города,  где   прожили   многие   годы,  где  сложилась  наша   семья  и  родилась  Соня,  надо  было  уезжать.  Соня   не  хотела  ходить  в  школу,   от  меня   отвернулись  многие  знакомые.   Хорошо,   что   подруга,   которая  от  нас  не  отвернулась,  предложила  пожить  пару  недель   у  нее.   Собрав   в  два   чемодана,   оставленные   нам   личные  вещи,  и   те  немногие   сбережения,   которые  мне  удалось   припрятать   в  последнюю  минуту,   мы  с  Сонечкой  перебрались   к  подруге,   но  надо  было  думать   о   дальнейшем.   Вот   тут,  моей  подруге   пришла   мысль,   что   в  Твери   живет  ее   тетя,  она  одна   и с  удовольствием   сдает   комнату.   Решение   было  принято   мною  немедленно,   ибо,   других   вариантов  у  нас  с  Соней   не   было.   Меня   беспокоило   моральное  состояние  дочки.    Девочка  привыкла  к  нормальной,   обеспеченной   жизни,   а  теперь,   вместе   с  постоянно  плачущей,   охающей  мамой   оказалась   вместе  с  ней,   в   состоянии  страха   перед    непонятным   настоящим и  тем  более   будущим.   Но   надо  было   бодриться,   ведь   со  мной,   моя   кровиночка,   моя   Сонечка.   

                Быстро   завершили   все  дела  в   городе,  с    которым    мы    прощались,   наверное,    навсегда.    С   запиской   и   адресом    тети     Дуси,   так   звали   тетю  моей  подруги ,  на   междугороднем    автобусе,    мы   уехали  в  город  Тверь.  Приехав   в   Тверь  и  оставив  Соню  с  вещами  в  зале  ожидания,   я,   пошла
  выяснять,  как  добираться   до  нужного  нам   адреса,   на  улицу  Чехова.   Оказалось,  что  с  двумя  пересадками   на  трамвае  и  автобусе.   Тогда  я  наняла  такси,   разбудила   спавшую на вещах   Соню,  кинула  вещи  в  багажник  и   мы поехали.   Водитель,   очень  быстро  нашел  нужный   нам  дом   на  улице   Чехова, помог выгрузить    вещи   и  уехал.  Дотащив  вещи  до  нужной  квартиры ,  на  третьем   этаже,   я  позвонила.   Открыла  пожилая  женщина  и  сразу  сказала- “ Заходите,   небось  с  дороги,  уставшие.   Я  вас   ждала,  мне  племяшка   позвонила,  все  про  Вас   рассказала.   Не  стесняйся,   мой   пока  не  помер,  свое  отсидел”.  Так  началась   наша     с   дочкой   жизнь    заново,   на  новом  месте.   Тетя  Дуся,   оказалась   не такая  уж    дряхлая  старушка.  Это  была   не  очень  молодая,  но   очень  энергичная  женщина.   Цену   на  комнату   она   назвала  умеренную ,  и  тут  же  забыв   об  этом,  занялась  нашим     благоустройством.    Оказывается,   тетя  Дуся   до  ухода  на  пенсию,   сорок  лет   проработала   медицинской  сестрой  в  больнице.   У  нее  появилась  мысль,  что  я  могу  работать  санитаркой   в   больнице.    Она   сказала- “ Меня  в  больнице  помнят  и  уважают,   думаю,   попрошу  Лида   за  тебя,   санитаркой,   небось,   не  откажут,   ведь  ты   Лидок,  другого ничего   делать  не умеешь “.  Что  я  могла  сказать   ей,  кроме  благодарности.   Я  пол  жизни   прожила,   “ как у  бога  за  пазухой”,   не  зная   никаких  забот.   Теперь,  надо  было  забыть  о    прошлом,  и   думать  о  будущем   моем  и  дочкином.

                Утром     следующего   дня   я  пришла   в   больницу,   где   раньше   работала   тетя   Дуся.   Больница,  так  же,  как  и  Сонина   школа,    находились   не  очень  далеко  от   дома,    на  улице  Горького.   Просьбу  тети  Дуси    уважили,   и  меня  приняли   на  работу  санитаркой   ортопедического   отделения.   Мне    пришлось  учиться  выполнять  работы,  которые,   раньше,  даже  в  тяжелом   сне  мне  бы  не  приснились.   В  первый  же  день  работы,    сослуживцы   и   больные   поинтересовались  моим  именем,  так  видно  было  принято   в   этом   отделении.   С   этого  момента  и   навсегда,  с  утра  и   до  вечера   я  слышала:  Лида  в  третью  палату,   Лида судно  подложить,    Лида  лекарство   дать,   Лида  постель поменять,    итак,   целый   рабочий   день,   итак  каждый  день.   Я   приходила   домой,  как   говорится,   без   задних  ног,   а   дома  меня  ждала  доченька.    Соне  хотелось   рассказать   мне  о своих  новых  товарищах  и  подругах.   Соня   пропустила   учебный   год,  и   ее  определили,  снова,  в  пятый  класс.  Она  это   не  особенно  переживала,   потому  что   в  классе  ее приняли   приветливо.    Я,  постепенно   стала  привыкать  к  работе,   перестала  уставать.  Я же   еще  молодая   женщина   и   кажется   красивая.   За  мной  стал  ухаживать   немолодой   врач,  то  конфеткой  угостит,   то  по  руке  погладит,   то  при  встрече,  мимоходом,  подмигнет.   В   мужской  палате,   молодой    симпатичный   мужчина,   к  которому   часто  приходила  жена,  не   сводил  с меня   глаз.   У  него  был  сложный  перелом  ноги,   после  аварии,    он  не  вставал.  Мне  приходилось   подкладывать  ему  судно   и  убирать  за  ним.   Он  был  не  один  такой,  но   это   работа,   и  я  привыкла,  и  ко  мне   привыкли   и  санитарки и  медицинские   сестры.   Как-то,   санитар  из  скорой  помощи  вызвал  меня  на  лестничную  площадку   и  пытался   лапать,  но  я  его  быстро  отшила  и  он  больше  не  появлялся.  Один  раз  в  два  месяца   я   ездила    на  свидание,    в  тюрьму,   к  мужу.   Я  знала по фильмам  и книгам,   что  в  тюрьму  надо  везти   табак  и  чай.   Я,   Матвея   не  упрекала,   потому  что  теперь   понимала  долю  своей  вины.   Мы   наслаждались  благополучной  жизнью   в  изобилии,  и   я  не  понимала  о  последствиях.  Я  думала,   что  всегда  будет  такая  замечательная   жизнь.   Матвей  мой  муж,  мой    любимый  мужчина.   Каждый   раз    вечером,  ложась    в  холодную  постель,   я   очень  сильно  желала  его  и  горько  плакала.

                Между   тем,   время  не  стояло   на  месте.   Шли  месяцы,   шли  годы.   Вот  уже     Сонечка    пошла  в  восьмой  класс.   Совсем  большая  стала   наша  девочка.   Мы  от  отца  не   отвернулись,  мы  его   ждали  из  тюрьмы,   на  календаре  стали  отмечать  месяцы.   Матвею  осталось  сидеть   чуть  больше  года.  Теперь   в  тюрьму  к  Матвею  мы  ездили   вдвоем  с  дочкой.   Наши  встречи,  хотя  это  была  тюрьма,   все  равно   были  радостные.   Матвей  и  в  тюрьме  остался  такой  же,  какой  был  всегда.   Он   был  бригадиром   в  тюремном  цехе,  где  шили  спец.  одежду.   "  Лидок,  любимая,  спасибо  тебе,  что  не  отвернулись   от  меня.   Выйду,  все  исправлю”,   говорил  он,   обнимая  меня   и   от  его  близости,  мое  истосковавшееся  тело,  впитывало  в  себя,    даже  эти  минуты  ласки,  и   Сонечка  была  счастлива  рядом  с  мамой   и  папой.   Мне  в  голову   уже  давно  запала  мысль,  что  я  пол  жизни,  прожив,   ничему   путному  не  научилась,   и   вспомнила    я    незаконченные  мной,   когда-то,  курсы  медицинских  сестер.   Мое  желание,   восстановиться   и  закончить   их,  поддержали  в  отделении.    Я,    уже  давно   помогала  медицинским    сестрам   и  даже  подменяла  их  порой.
Мне    разрешили    проходить  курсы   заочно,  прямо  в      больницы.   Моим   руководителем  была  назначена   старшая  медсестра   ортопедического  отделения.   Целый   год,  я  после  работы,  придя  домой,   садилась  за  учебники.    Напротив  меня  сидела  и  делала  свои  уроки   моя  дочка   и  удивленно  смотрела  на  маму.   Мы   с  дочкой   были  большими  друзьями,   мне,  поэтому  легче  было  переносить   отсутствие  Матвея.   В    выходные  дни  мы  часто  гуляли  по   Твери,  пешочком  выходили на ул.  Горького,  к  Волге,   ходили в центральный парк,  знакомились с   историей    Твери.   Наша   хозяйка,  тетя   Дуся,  давно  превратилась   в  нашу  маму.   Мне,  выросшей   в  детском  доме,   очень  дорога  была  ее   забота,  а  часто  и  ласка.   Приближались  знаменательные,   замечательные  события   в  нашей   жизни.   Соня  заканчивала  десятый   класс,  я,   окончила  курс  медицинских  сестер   и  мы  со  дня  на  день,   ждали  приезда,  уже  освободившегося,  нашего   мужа  и  отца,  Матвея.   Если  я  не  остановлюсь  в   своем   повествовании,  то  мой   рассказ  превратится  в  повесть, а  потом   и   в  роман.  Мне   очень  хочется,  чтобы   наша  встреча   с  Матвеем,  наш   маленький  семейный  праздник,  был  без  свидетелей, поэтому   я   ставлю  жирную   точку.

12.05.2014.