Крысиная стая

      Этот старинный особняк на окраине городка , какая-то высокая комиссия из Москвы , давно определила объектом для реставрации,что само по себе и не удивительно.
      Архитектуры уникальной. Обветшал , конечно, но сохранил все признаки былого величия готического сооружения. Беда в том, что комиссия, определила его великолепное будущее, засим и отбыла благополучно в столицу...То ли нужного хозяина пока не нашли, то ли "откат" не определили.
      Но из дома спешно выселили людей. Парк и сад, окружающие некогда особняк, без регулярного ухода, постепенно пришли в упадок. Уж и к кирпичам стали подбираться местные строители.
      И так получилось,что единственными его "охранниками" стали люди без определённого места жительства и занятий. Не без их участия он не раз горел,развелось в особняке бессчётное количество крыс, прикормленных неряшливыми постояльцами.
     Полюбоваться особняком безопасно можно было теперь , пожалуй, только издалека...
     Но однажды мне всё же пришлось познакомиться со строением и его обитателями поближе.
     Пришла информация, что мансардный этаж в особняке купила семья: мать и сын. Как им это удалось сделать стало загадкой или чудовищной нелепостью, хотя документы все были оформлены честь по чести.
     Волей-неволей пришлось набраться мужества и поехать к ним в гости по заданию редакции. Узнать, кто, да что...
     Осенний день выдался солнечным. Фасадная сторона здания, сплошь увитая красным плющом, выглядела сказочно. Водителя с машиной я оставила у ограды, а сама пошла по заросшей аллее к дому. Обратила внимание на живописный пруд, в обрамлении лип и грабов, на мостик с чугунными витыми перилами. Ручеёк уже пересох давно, а мостик целёхонёк, ажурное украшение парка.
     С левого крыла особняка, с портиком и балконом,был вход в мансардное помещение. Увидев кнопку электрического звонка,с надеждой, что сейчас меня кто-то встретит, позвонила раз, другой. Никакого отклика. Тогда я толкнула массивную дверь и та , с трудом и скрипом , но подалась в темный провал холла. Разглядела винтовую лестницу, ведущую на верх. Только я начала своё восхождение к старине глубокой, как под ноги мне вылетела из какого-то угла огромная крыса. Я , вмиг забыв о своей высокой миссии, завизжала, как все женщины в мире, при виде этих тварей...
   
     В эту же минуту на верхней площадке лестницы распахнулась дверь и появился мужчина лет тридцати. Он быстро с извинениями спустился ко мне, по пути объясняя,что звонок не работает, но его предупредили,что будут гости и они с мамой ждут моего визита. Я оправилась от шока и поднялась вместе с ним в мансарду. Кругом были наставлены коробки, какие-то тюки, ящики , разобранные шкафы...Унылая картина неустроенности. Мужчина суетился ,что-то объяснял о спешном переезде, о больной маме. Я попросила его провести меня к ней...
     В комнате,где на диване на высоких подушках лежала пожилая женщина,было чистенько.На стенах ,на полу я увидела множество картин. Потом я слушала типичный рассказ о трудных обстоятельствах в жизни семьи. Погибли муж и дочь. Безденежье, тоска, не всегда привлекают искренних помощников. Так и к ним с сыном повадилась "добросердечная" женщина. Подкармливала, поила водкой, а потом предъявила счёт, оплатить который предложила матери и сыну их шикарной квартирой в центре Калининграда. Посулы были заманчивые - квартира на природе, да ещё доплата, которой ,по словам доброхотки , должно хватить на безбедную жизнь не на один год. А там и сыну найду работу,- пела та завлекательные песни...
      - Она и документы все так быстро собрала,что мы не успели и подумать, посмотреть. Ах, если бы Коленька не погиб, ах, если бы Лизонька не ушла из жизни так трагически, ах, если бы Игорь не был таким романтиком,- кивает она в сторону сына с печалью. Да если бы я не упала так неудачно,- причитает и причитает пожилая женщина.
      Романтик в это время стоит растерянный и смущённый. Теперь я поняла,что он, скорее всего, художник. А внешность у него действительно очень выразительная. Длинные,чуть вьющиеся светлые волосы до плеч. Глаза внимательные, необыкновенной голубизны, но, главное, руки - тонкие нервные пальцы художника или музыканта.Смотрела я на него и чувствовала, что новые беды ещё свалятся на плечи матери и сына, такими беспомощными выглядели они в этом неустроенном жилище...
       Ушла я из особняка в подавленном состоянии. Горе человеческое. Как оно может подкосить. Не каждый справится.
       Я бывала и позже в этом доме, правда, одна больше никогда не ходила в гости к Игорю и его маме Вере Павловне.
       Сотрудницы администрации тоже прониклись к ним сочувствием . Навещали, носили прдукты, помогли найти мастеров-ремонтников.
       Но больше всего "помогать" нестандартно взялись их "особенные" соседи. Сами же и бахвалились,что за какую-то похлёбку, хозяйка отдаёт ковры, одеяла, за самогонку - красивую посуду, словом, всё, что ещё осталось у Веры Павловны, вдовы капитана дальнего плавания, от прежнего благополучия.
       А перед Новым годом прошёл слух, что Игорь пропал куда-то.
Сама Вера Павловна говорила,что в городе у него аж две бывших жены. Может к ним подался. Народ судачил, пьёт наверно где-то, явится...Так в пересудах , да предположениях прошла неделя, пока не нашли его бездыханное тело, мальчишки, решившие покататься на льду маленького пруда в дальнем углу заброшенного парка в двухстах метрах от дома. Перебивая друг друга они рассказывали как наткнулись на замёрзшего дядю Игоря на пруду. Но то ,что рассказала потом санитарка, дежурившая в морге в смену,когда привезли Игоря, повергло всех в шок,так изуродовала крысиная стая его, некогда одухотворённое, лицо, особенно пострадали глаза. Почти отсутствовали и руки.
        Горожане собирали деньги на похороны. Ни одна из жён не проявила интереса к этому печальному событию. Недолго прожила и мама. Вот тогда уж и жёны появились делить наследство,рассчитывая продать эту жуткую квартиру в старом особняке, мансарду - последний приют художника. Картин и портретов, оставленных им, никто забрать не захотел...