Петр

Блистая на камзоле позументами,
Невозмутим и яростен слегка,
Промокший Петр, зафотканный клиентами,
Идет в ларек на кружечку пивка.

Он громыхает тяжкими ботфортами
(Что делать – спецодежда такова!)
И сквозь толпу изнеженных курортами
Фланирует, вздымая рукава.

В жару и дождь он шествует по Невскому
На радость всем охочим до персон,
Напоминая – если больше некому –
Чьим именем был город вознесен.

К его фигуре с нарочитой робостью
Стекается гуляющий народ,
И дышит Петр отеческой суровостью,
С которой сына отправлял в расход,

Чтоб много лет в альбоме замусоленном,
Как в манускрипте желтой старины,
Своим портретом отсыпать пуд соли нам –
«Вы где, России верные сыны?»

А нынче день воскресный, день обыденный.
Кому-то отдых, только не ему.
Холодный город, в дымке еле видимый,
Дождем качает с носа на корму.

Вода бежит по тротуарам клетчатым,
Лежащим на неведомых костях.
Промокший Петр берет шаверму с кетчупом,
Забыв на две минуты о гостях.