Детство моей мамы. Давыдовой Валентине Владимировн

Она была последней."Цикорницей" была.
Так в шутку её мама называла.
Любила сладкое,резва была,смела,
Обидчикам всегда отпор давала.

Могла бы балериной она стать,
Но климат питерский ей легкие испортил.
На лето стали их в деревню отправлять,
К любимой крестне в гости.

Читать ленилась,книг не признавала.
И время не хотела понимать.
Зато весь Невский как пять пальцев знала,
Как ветер бегала,никто не мог догнать.

Но взялся за неё братишка Павел,
Он комиксы принес домой "случайно".
И за неделю всех от приставанья  он озбавил,
И с чтением уж не было печали.

Потом ей не понравился свой нос,
Всю жизнь он ей ,"жидовский "нос испортил.
Она его под швейную машинку,чтоб потоньше рос,
А он в ответ распух и посинел от злости.

Любили они в плаванье ходить.
Их пароходом был сервант огромный.
И каждый здесь мог капитаном быть,
И каждый мог сыграть на дудке боцманской сигнал походный.

И вот однажды был ужасный шторм
И раскачалось судно не на шутку.
И превратилось все в ненужный лом.
Разбилась "аглицкая" прелесть вся в минутку.

Зато остался кованный сундук,
Который мог в пещеру превращаться.
Иль в замок с волшебством из 1000 услуг,
Из игр таких им не хотелось возвращаться.

В семье царил закон гостеприимства.
Всех согревала мама Устя и кормила.
Была действительно семь "я",скажу без подхалимства.
Не знали в ней слов скучно и уныло.