Дядя Ван

На протяжении всех дней
Я поражаюсь всё сильней,
Как много в мире дикарей.
Да…, наполняет чашу страх.

Как будто битва на ножах,
Где нет морали, полный крах,
Всё разлетится в пух и прах.
Там безысходность и тупик.

Там лишь отчаянье и крик,
Душой и телом, как старик
И млад, и стар уже поник.
Лишь пустота больной утробы.

Где места нет уже для пробы,
Где самый твёрдый в мире лоб,
На самом деле, просто сноб.
А трезвость мысли в стороне.

Проходит жизнь в сплошной борьбе,
Хотя судить о том не мне,
Мы одинаковые все.
Но поучительный пример.

Столь незаслуженный размер
В среде обидчивых манер
И почитаемых химер.
Пока не чувствуешь нужды.

Пока не портишь борозды
И есть кому подать воды,
А по натуре, ох, жлобы.
Что, прожигаем жизни срок? 

Опять пропущенный урок
И без сомнений жмём курок,
Всё время мало, вечно впрок.
Артисты цирка и кино.

Как виноградное вино,
Перебродившее давно,
На вкус и запах всё не то.
Но чтобы первым влезть на трон.

Плевать какой, один патрон
И общий в поезде вагон,
Сеть ширпотребовских корон.
Смешной владыка и царёк.

В глазах всегда немой упрёк,
Никем непризнанный хорёк,
Да потому что недалёк.
Как первобытный истукан.

Как неотёсанный болван
И с погонялом дядя Ван,
Из настоящих он… древлян.