Поколение

Мужчине  — двадцать два. Он был в Кабуле,
он видел смерть лицом к лицу — в упор.
В его груди — две чужеземных пули,
в глазах — хребты немых афганских гор.
А кто же мы:
ты, блеющий о благе,
и я — столяр кривых плакучих лир?
На вид — отцы, по сути — бедолаги.
Побила моль парадный наш мундир!

Отцы за нас! — с гранатами бросались
и сыновья...
А мы — иных кровей?
Не понимаю, как мы затесались
между отцов своих и сыновей!?
Как с неприкосновенностью экспертов
дошли — в своих бетонных желобах —
от похоронок в сереньких конвертах
до черной скорби в цинковых гробах!?

***


Рецензии