Шутовское

Над озером, где тихие ветра
Ведут беседу о далеких странах,
Над озером два стареньких шута
Давно живут в сарае деревянном.
И на ночь надевают колпаки
(Рванье, но с бубенцами на петлицах),
Ложатся рядом поперек тахты
скрипучей. И лежат без сна. Не спится.

Спиной к спине два стареньких шута,
Обиженные на молчащий космос,
Боятся, что настанет глухота,
И всхлипывая, втягивают слезы.
И переругиваясь, проверяют слух,
Толкаясь, утверждают живость тела,
И мнут иссохших сморщившихся рук
Надутые, синеющие вены.

Один – болтун предобрый и ленив,
Другой – любитель едкой эпиграммы,
(Что прежний старый царь? То ль умер, то ли погиб;
У молодого – новые забавы
и стать шутом – желающих толпа:
У них острее глаз, живее страсти;
А этим дали – каждому колпак
За выслугу, да бубенцов на счастье).

И что от шутовски–гротескных драк
добра и зла? от игр в шута-мессию?
Ни славы, ни дворцовых стен – барак
И через крышу смотрит космос синий
Холодный, равнодушный и пустой,
Слепой до чувств, до этик и политик…

Лишь ангелы слетаются порой
Жалеют стариков, но те не видят…