человек

На постели земли следы,
Ведь прокопана я, траншея.
Расцветают духов сады
На моей полумертвой шее.
И во тьме онемела страсть,
И шепчу я революционеру:
Прежде вы потеряли власть,
А теперь я теряю веру.
Запотеет стекло весны
И с колен затанцует книжка.

Человек.

Вы мне так нужны.
Я вас жду беспробудно.
Слишком!
Меня жарят вулканы фраз,
Вами сказанных в шуме пира,
В тряске пира бесчестных глаз,
И бесчестного, вовсе, мира. 
Я бы вам посвятила жизнь.

Всю!

Но зачем я пишу, до боли
Обдирая печаль свою,
Мандарин словно в кухне,
Что ли.

?

И на дольки ее деля,
Очищая от шкурки тонкой.
Я бы вас начала с нуля
Запивать ночью самогонкой.
Я бы глотку жгла ради вас,
Я костры бы в ней разводила.
В свете ваших бездонных глаз
Я не раз уже полюбила.
И давила бы я до слез
Ваше рвенье сдаваться грубым.
Я бы вас целовала в нос,
Может в лоб, ну и, может, в губы.
Я бы гладила вас во тьме,
В проносящихся мимо трапах.
И была бы всегда на мне
Неимоверно простая шляпа.
Я любила бы слишком вас,
Так внезапно. Не зная меры.
Не сводила бы вовсе глаз
С ваших взглядов зелено-серых.

Только вам это все зачем,
Если я, как земля, прорыта?
"Мы же, парни, стучим... Стучим."
Да вот, как ни стучи, закрыто.
Вам бы пальцы ребр; вокруг.
Вам бы сердце достать и в руку.
Вы - не музыка.
Вы - не звук.
Вы всего лишь подобны звуку.
И не важно, что кровь теплом
Обернула кривые пальцы.
Наши души - ваш вечный дом.
Дом, в котором вы - постояльцы.

Потрудитесь его держать.
Заключить в теплоты объятья,
Чтобы руки могли пожать
Вам отцы или наши братья.
И земли приносите вновь
Из чужой беспросветной дали.

И дарите свою любовь,
О которой мы так мечтали.