***

Ему было на два за тридцать,
Его звали, кажется, Рэй.
Его утро ржавою спицей
Возвращало к реальности дней.

Он был юн и хорош собою
(Добавляем приставку "чуть-чуть"),
Он не бредил златой луною,
Продолжая избитый путь.

Он женат был, ее звали Ритой -
Никого нет прекрасней нее.
Но все было в мгновенье разбито -
Нечто вторглось во сны змеей.

Он развелся с когда-то любимой,
Пожелав ей счастливой весны.
В одиночестве страшной силы
Он нырял в свои новые сны.

Ежедневно, когда вечереет,
Небо ночи рождает цель -
"Ах, уснуть бы мне поскорее
И увидеть мою Мишель!".

Только утро, увы, наступало.
Вместо книги - убогий ситком,
Вместо жизни - ночные астралы,
Вместо улиц - неприбранный дом.

Он пытался найти такую,
Что была бы его Мишель,
Далеко ни одну, памятуя,
Приводил он в дешевый отель.

Ни одна из них не сгибала
В равнодушии тонкую бровь,
Ни одна в глазах - изумрудах
Не хранила к нему нелюбовь.

Он взвыл волком, когда вдруг понял -
Ее нет, есть лишь тень, суррогат,
"Ах, Мишель..." - в шестибуквенном слове
Жил его персональный ад.

Допивая абсент - для храбрости -
Он поджег ту обитель сна,
Что огонь тогда взял без радости.
Ад рассеян, пришла весна.