В морской пучине

Последний луч скользит по глади моря,
А под водой, в глубинной темноте,
Ласкал Нептун на ламинарном поле
Русалочку в бесстыдной наготе.

Здесь стебли ламинарий, словно руки,
Держали их, шептались в тишине:
- Какие жизнь проделывает штуки
За горизонтом,на материке...

- Откуда знать вам? - Бог морей смеялся. -
Живете вы во тьме и тишине.
По всем морям я, кажется, скитался -
Что там на суше, неизвестно мне.

- Ты просто так играешь с кораблями...
Заметь: лишь с кораблями, не с людьми.
Сшибал, играя, корабли и волны лбами...
Остановись же, черт тебя возьми!

- А что мне делать? Здесь помрешь от скуки -
Молчат все рыбы, в рот воды набрав.
Лишь ты шуршишь, сплетая стебли-руки...
Ну, что тут скажешь? Разве я не прав?

- Когда ты спишь, я вслушиваюсь в море
И слышу тихий говор моряков...
Живешь ты с ними в постоянной ссоре
И утопить упавших к нам готов...

- Что их жалеть? От них одни угрозы
И что о суше могут рассказать?
- Там города, там смех людской и слёзы,
Там рай земной и там пылает страсть.

- Какая страсть? Ведь ты ж на мелководье,
Не можешь знать, что на море творят -
Сошлись два корабля и на морском раздолье
Из всех орудий по врагам палят.

"На абордаж!" - орут и в дикой схватке
Кто шпагой в горло, кто кинжалом в грудь.
Нога на трупе, а в улыбке гадкой
Звериную выказывают суть.

А уцелевших - в петлю и на рею,
Кровь с палуб, трупы сбрасывают мне.
Увидев это, сам я сатанею -
Вон сколь скелетов здесь лежит на дне!

Шурши себе стеблями-рукавами,
Чего не знаешь, лучше не болтай!
Уж если здесь беснуются земляне,
Какой же к черту там, на суше, рай?!