Собачья доля

Приручили Шарика, накормили костью,
Уважали Шарика, приглашали в гости.
Продавщица добрая зА ухом чесала,
А вторая угощала свежим вкусным салом.
Жил безродный Шарик, как в раю собачьем,
Иногда пинали, не давал он сдачи.
Иногда ругали, гнали в хвост ногами,
Но в раю казалось это пустяками.
Шла за днем неделя, месяц, скоро осень,
Пес никак не ждал, что его попросят.
Верил – отвечают, если приручили.
Выпал снег на землю и о нем забыли.
Началось все с дядьки, пнул он пса в пороге,
Недовольно рыкнул – посмотрели строго.
А потом бабуля обвинила в смраде,
В магазине не были ему больше рады.
Грозно дверь захлопнулась перед рыжей мордой,
И уснула псина на брусчатке твердой,
В животе бушуют ураганы-грозы,
И собачьи лапы мерзнут на морозе.
Каждый день тоскливо смотрит в след тем дамам,
Что проходят мимо без стыда и срама,
Что вчера кормили салом, вкусной костью,
А сегодня гонят, не скрывая злости.
Пес бродил угрюмо и смотрел не смело,
И в душе собачьей очень жгло, болело
Не за хмырь какой-то, не за тёплый ящик,
А за то, что верил он по-настоящему,
Что кому-то нужен и что все взаимно,
Раз его встречали так гостеприимно.
Но нигде не деться нам от правды вечной -
Чаще псы, чем люди, бывают человечны.