Определённо-личное

/По сути, обычные бабские сопли о том, что, если хочешь быть действительно счастливой, не надо связываться с чужим мужиком. Ничего интересного. Да и не лучшее моё творение/

В разбитых костяшках сгустится боль.
Вдох… выдох… и вдох за ним.
И мир, покачнувшись разок-другой, вернётся в обычный ритм.
Соседей уютней укроют сны, качнувшись с ним в унисон, а я в коридоре возле стены, согнувшись, как эмбрион, беззвучно рыдаю… На утро цель — не помнить про этот всплеск эмоций и жить, будто в третьем лице — покуда не надоест, нести ахинею, а думать, свет и радость для всех подряд…
…Я знаю: есть местности, где нас нет, и лучше там, говорят. Там разливают и чай, и брют, там нет ни хлопот, ни дел, там я из окна целый день смотрю и вижу тебя. Везде. Там эта твоя вся феличита, там можно — глаза в глаза.

Но также я знаю, что есть черта.
И мне за неё нельзя.

Нельзя, хоть убейся, заглохни, смой себя … успокойся — но
меня там не будет, хороший мой.
Там быть меня не должно.
Закрыты границы, реальность бьёт с размаху по тормозам.
…А ты совершаешь коронный ход — навстречу. И два назад.
И корчатся клетки, горит доска, фигурки танцуют вальс,
и кровь продолжает стучать в висках на раз-два-три, раз-два-три, раз…
Ну, хочешь ответное слово? Цел пока, не ходи к черте:
я буду смотреть на тебя в прицел и видеть тебя. Везде.
Валяй, дорогой, собирай призы за пересеченье границ.
А то ведь трава зеленей в разы у всяческих третьих лиц.
А то ведь и мягче их каравай, и — как там? — феличита…
…Я дам тебе шанс… и себе… — убегай!
Я буду считать до ста,
а может, до тысячи (знаешь, мне
неважно)…

…К чертям слова!
Вломиться, с порога прижать к стене, до судорог целовать тебя, обалдевшего, как в кино… А после сказать: как жаль, что я как приехала, так и… — Но ты скажешь: не уезжай. Не больно нигде и не жаль ни о чём, не жжёт, не стучит в висках. Мы просто летаем — к плечу плечом — болтаемся в облаках, хотите — расскажем про инь и ян от первого, блин, лица…

Вот только на трассе погода дрянь, заторы в оба конца, гундосят клаксоны своё «би-би», похожее на «ату!» — беги! Не люби меня. НЕ. ЛЮ. БИ. Не переступай черту…

…Хожу как понява. Сигналы SOS не слышишь, и в чём подвох: внутри накопилось так много слёз, что некуда сделать вдох. Пульсирует в горле колючий ком, поди проглоти его.

…Я чувствую
холод
ствола
виском…

Считаю до одного.
____________________________
П.С.:
Мысль 1. Отдаёт маниакально-депрессивным психозом. Очень-очень. Я в курсе, не надо про это комментов.

Мысль 2. Случилось небывалое: мой внутренний Бродский всё-таки победил моего же внутреннего Маяковского. По крайней мере, в отношении ритмики. Да, это у нормальных людей внутри борются два волка — чёрный и белый, и побеждает тот, кого ты кормишь, и прочее бла-манже.  У меня внутри территории делят Бродский с Маяковским. Причём я иногда их преднамеренно не кормлю, но они, похоже, бессмертны.

Кстати, попутная мысль. 2-а. Я вообще не пишу плохих стихов. Это просто Иосиф Александрович и Владимир Владимирович иногда делают друг другу подлянки.

Мысль 3. Аффтару плохо. Аффтара лучше не кантовать. И картинки не будет, как и морали сей басни.