Со времён далёкого, розового и голубого детства бьётся во мне тёплым комочком трепетный образ Девочки, Читающей Стихи. Это нечто совершенно небесное, возвышенное почти до божественности, не связанное с земными страстями и стонами плоти. Это чистый экстаз, сбивающий дыхание до сердечных катаклизмов.
Будучи наивным десятиклассником, я воспринимал этот образ абсолютно так же, как и сейчас.
...Был перерыв между выпускными экзаменами. Июньская трава, разогретая солнцем пахла горечью сладких предчувствий.. Мы валялись в траве на окраине посёлка, за железнодорожным переездом. Мы – это Володя, Юра и я, шестнадцатилетние претенденты на взрослую жизнь.
Юра спросил:
- А у кого-то уже было по серьёзному с девочкой? Я не про поцелуи говорю, а про ТО САМОЕ.
- У меня недавно было, - пробасил Володя.
Высокий и широкоплечий, он смотрелся лет на двадцать пять, ходил в секцию самбо и любил хвастаться силой.
- Расскажи! – загорелся Юра.
- Да что рассказывать? – Володя лениво пожевал травинку
- Давай, не томи! –у Юры глаза готовы были вылезти из орбит, а в уголках губ пузырилась пена.
Володя посмотрел на него и снисходительно усмехнулся:
- Вот здесь это и случилось. Неделю назад. Она лежала в траве и читала книжку.
- Кто она? – не выдержал Юра.
- Да откуда я знаю! – поморщился Володя. – Девчонка. Не из наших. Приезжая.
- А дальше? – Юра задыхался от любопытства.
- А что дальше? Немного пошутили. Потом я задрал ей платье.
Юра радостно визжал, повторяя, как эхо, каждое Володино слово.
Я молчал. Меня тревожила одна мысль.
- А какую книгу она читала? – всё ещё надеясь на чудо, выдохнул я.
- Ты знаешь, я не приглядывался, - насмешливо протянул Володя, - помню, что стихи…
- Стихи? – я похолодел от ужаса.
- Стихи. А что?
- Ты лжёшь!
В глазах у меня потемнело, кулаки непроизвольно сжались.
- Ты гад! Подонок! – ничего уже не понимая, кричал я.
Володя поймал мою руку и легко заломил её за спину. Болевой шок отрезвил меня.
- Прости, - сказал я.
- Ладно, - миролюбиво ответил Володя
И полюбопытствовал:
- А чего это ты так взвился.
- У тебя не могло с ней ничего быть! – произнёс я.
- Почему?
- Потому что она читала стихи.
Володя помолчал, потом сказал непривычным для себя серьёзным тоном:
- Друг мой, девочки хотят того же самого, что и мы. Никакой разницы нет.
- Есть разница! - всё ещё не веря ответил я. – Девочка, Читающая Стихи не может этого хотеть!
- А откуда тогда берутся дети? – парировал мою сентенцию Володя.
Я встал и, качаясь, как пьяный, пошёл к дому. Земля уходила из-под ног.
Потом, на протяжении всей жизни, я пытался стереть глубоко запавший в душу образ. Казалось, вот-вот это произойдёт, и я навсегда потеряю Девочку, Читающую Стихи.
На пути встречались всякие женщины – и лживые, и капризные, и похотливые, и алчные.
Пора было бы понять, что не существует в чистом виде светлой и загадочной, нежной и воздушной Девочки, Читающей Стихи, что её образ осквернён грешными желаниями, кувырканием в постели, суетой повседневности.
Но нет! Сквозь все доводы рассудка она взлетает надо мной белым ангелом небывалого счастья. Взлетает и томит своей неземной сутью.
Рафаэль-Мендель
Девочка, Читающая Стихи
© Copyright: Рафаэль-Мендель, 2014
Свидетельство о публикации №114060909407
Свидетельство о публикации №114060909407
Рецензии
Из прозаических зарисовок мне больше всего понравился этот рассказ. Это правда, "Девочка, читающая стихи не может ЭТОГО хотеть", потому что стихи, которые читает девочка НЕ ПРО ЭТО. Она читает Тютчева, Фета, Полонского, Бунина, Пушкина,раннего Блока.
Мы встречались с тобой на закате.
Ты веслом рассекала залив.
Я любил твое белое платье,
Утонченность мечты разлюбив.
Мне было тринадцать, когда душа заболела Блоком. Это случилось на даче, которую на лето снимали мои родители. Я забросила велосипед, перестала ходить с девчонками на речку, уединялась и читала Блока. "Какой у дочки тайный том /Дремал до утра под подушкой.". Под моей подушкой дремал Александр Блок. В то лето я полюбила его НАВСЕГДА.
Уже померкла ясность взора,
И скрипка под смычок легла,
И злая воля дирижера
По арфам ветер пронесла…
Вы справедливо заметили, Лермонтов - Демон. Таким же был художник Врубель. Есть в них что-то сумеречное, темное. Если бы Лермонтов прожил подольше, он бы также окончил свои дни в клинике для душевнобольных.
Александр Блок космичен. Это свет далеких звезд, сияние Вселенной, это прекрасная Звезда, упавшая на Землю. Вспомните его пьесу "Незнакомка". Это Любовь к Прекрасной Даме, поклонение Красоте и Мечте. Это юные Гамлет и Офелия, плывущие в лодке, еще ДО ночного визита Призрака, превратившего датского принца в "невольника чести", а вернее мести. "Русский Гамлет". Это об Александре Блоке. "Падший ангел" - это тоже о нем.
* * *
Иди, иди за мной — покорной
И верною моей рабой.
Я на сверкнувший гребень горный
Взлечу уверенно с тобой.
Я пронесу тебя над бездной,
Ее бездонностью дразня.
Твой будет ужас бесполезный -
Лишь вдохновеньем для меня.
Я от дождя эфирной пыли
И от круженья охраню
Всей силой мышц и сенью крылий
И, вознося, не уроню.
И на горах, в сверканьи белом,
На незапятнанном лугу,
Божественно-прекрасным телом
Тебя я странно обожгу.
ты знаешь ли, какая малость
Та человеческая ложь,
та грустная земная жалость,
Что дикой страстью ты зовешь?
Когда же вечер станет тише,
И, околдованная мной,
Ты полететь захочешь выше
Пустыней неба огневой, -
Да, я возьму тебя с собою
И вознесу тебя туда,
Где кажется земля звездою,
Землею кажется звезда.
И, онемев от удивленья,
Ты узришь новые миры -
Невероятные виденья,
Создания моей игры...
Дрожа от страха и бессилья,
Тогда шепнешь ты: отпусти...
И, распустив тихонько крылья,
Я улыбнусь тебе: лети.
И под божественной улыбкой
Уничтожаясь на лету,
Ты полетишь, как камень зыбкий,
В сияющую пустоту...
("Демон")
Один западный немец-лингвист говорил мне, что когда стихи Блока читают иностранцам, не понимающим русского языка, они, словно завороженные, слушают музыку его строк. Блок так и остался в русской литературе одиноким пришельцем из Космоса, не оставившим на земле ни потомков, ни последователей.
* * *
Снова иду я над этой пустынной равниной.
Сердце в глухие сомненья укрыться не властно.
Что полюбил я в твоей красоте лебединой -
Вечно прекрасно, но сердце несчастно.
Я не скрываю, что плачу, когда поклоняюсь,
Но, перейдя за черту человеческой речи,
Я и молчу, и в слезах на тебя улыбаюсь"
Проводы сердца — и новые встречи.
Снова нахмурилось небо, и будет ненастье.
Сердцу влюбленному негде укрыться от боли.
Так и счастливому страшно, что кончится счастье
Так и свободный боится неволи.
Лия Яковлева 30.04.2015 09:49 • Заявить о нарушении
Мы встречались с тобой на закате.
Ты веслом рассекала залив.
Я любил твое белое платье,
Утонченность мечты разлюбив.
Мне было тринадцать, когда душа заболела Блоком. Это случилось на даче, которую на лето снимали мои родители. Я забросила велосипед, перестала ходить с девчонками на речку, уединялась и читала Блока. "Какой у дочки тайный том /Дремал до утра под подушкой.". Под моей подушкой дремал Александр Блок. В то лето я полюбила его НАВСЕГДА.
Уже померкла ясность взора,
И скрипка под смычок легла,
И злая воля дирижера
По арфам ветер пронесла…
Вы справедливо заметили, Лермонтов - Демон. Таким же был художник Врубель. Есть в них что-то сумеречное, темное. Если бы Лермонтов прожил подольше, он бы также окончил свои дни в клинике для душевнобольных.
Александр Блок космичен. Это свет далеких звезд, сияние Вселенной, это прекрасная Звезда, упавшая на Землю. Вспомните его пьесу "Незнакомка". Это Любовь к Прекрасной Даме, поклонение Красоте и Мечте. Это юные Гамлет и Офелия, плывущие в лодке, еще ДО ночного визита Призрака, превратившего датского принца в "невольника чести", а вернее мести. "Русский Гамлет". Это об Александре Блоке. "Падший ангел" - это тоже о нем.
* * *
Иди, иди за мной — покорной
И верною моей рабой.
Я на сверкнувший гребень горный
Взлечу уверенно с тобой.
Я пронесу тебя над бездной,
Ее бездонностью дразня.
Твой будет ужас бесполезный -
Лишь вдохновеньем для меня.
Я от дождя эфирной пыли
И от круженья охраню
Всей силой мышц и сенью крылий
И, вознося, не уроню.
И на горах, в сверканьи белом,
На незапятнанном лугу,
Божественно-прекрасным телом
Тебя я странно обожгу.
ты знаешь ли, какая малость
Та человеческая ложь,
та грустная земная жалость,
Что дикой страстью ты зовешь?
Когда же вечер станет тише,
И, околдованная мной,
Ты полететь захочешь выше
Пустыней неба огневой, -
Да, я возьму тебя с собою
И вознесу тебя туда,
Где кажется земля звездою,
Землею кажется звезда.
И, онемев от удивленья,
Ты узришь новые миры -
Невероятные виденья,
Создания моей игры...
Дрожа от страха и бессилья,
Тогда шепнешь ты: отпусти...
И, распустив тихонько крылья,
Я улыбнусь тебе: лети.
И под божественной улыбкой
Уничтожаясь на лету,
Ты полетишь, как камень зыбкий,
В сияющую пустоту...
("Демон")
Один западный немец-лингвист говорил мне, что когда стихи Блока читают иностранцам, не понимающим русского языка, они, словно завороженные, слушают музыку его строк. Блок так и остался в русской литературе одиноким пришельцем из Космоса, не оставившим на земле ни потомков, ни последователей.
* * *
Снова иду я над этой пустынной равниной.
Сердце в глухие сомненья укрыться не властно.
Что полюбил я в твоей красоте лебединой -
Вечно прекрасно, но сердце несчастно.
Я не скрываю, что плачу, когда поклоняюсь,
Но, перейдя за черту человеческой речи,
Я и молчу, и в слезах на тебя улыбаюсь"
Проводы сердца — и новые встречи.
Снова нахмурилось небо, и будет ненастье.
Сердцу влюбленному негде укрыться от боли.
Так и счастливому страшно, что кончится счастье
Так и свободный боится неволи.
Лия Яковлева 30.04.2015 09:49 • Заявить о нарушении