Смотрят на меня с экрана настоящие вулканы

"СМОТРЯТ НА МЕНЯ С ЭКРАНА
НАСТОЯЩИЕ ВУЛКАНЫ.".


Дождь стучится мне в окно.
Я сижу, смотрю кино.
Смотрят на меня с экрана
настоящие вулканы.


Этот вот. Почти гора.
Вместо пика в нем -- дыра.
Круглая, большая яма.
Кратер то. Теперь я знаю.
Из-за кадра комментатор
говорит, что этот кратер
до краев налит водою,
словно озеро какое.
И водой не грунтовой,
а весенней, дождевой.
Я смотрю на воду эту
и какого она цвета
не пойму. Никак она
синяя, как все моря.
Нет, зеленая сейчас,
словно джунгли в ранний час.
Как бы мне спросить про то
комментатора с кино...


Надо же, он знает все,
этот голос из кино.
Говорит он, что вода --
бирюзовая всегда,
потому что век она,
упираясь в берега,
мочит в берегах тех серу,
из которой грунт их сделан,
и становится водою
не простою, -- с кислотою.


С кислотою, вот так да!
Мертвая в пруду вода.
Нет в ней рыбы, нет лягушек,
нет в ней ряски, нет ракушек.
Не купаются в ней тоже.
Сильно в ней обжечься можно.


Вот на кухне я вчера
уксус в шкафчике нашла.
Уксус -- та же кислота.
На язык его взяла...
Обожгла язык я очень.
Мама же водой проточной
долго мыла мне язык.
Да волдырь на нем возник.
Он теперь болит во рту:
ем когда, иль говорю.


Тут и мама подошла.
И сказала маме я:
"Эти, с серой, берега,
грязные уже века,
надо вычистить, как уши,
и тогда в пруду ракушки
вдруг появятся на дне,
рыба вскинется в воде...
Только чья-же там рука
вычистит те берега?".


Мама мне не отвечала...
Помолчав, она сказала:
"Нет на целом свете рук,
чтоб могли бы они грунт
вычистить, как ухо то.
Могут это, разве что,
сделать время и вода.
Да не знаю я когда.
Может, хватит им сто лет.
Может, -- тыщи... Может, нет.
Счет идет тут не простой,
в миллионах лет порой... .


Слышишь, голос из экрана
этому, сказал, вулкану
больше миллиона лет.
Больно длинный его век.
О вулкане мало знают.
Умер? Спит ли? Все гадают.
Знают лишь наверняка:
если в кратере вода,
извержения не будет,
не погибнут звери, люди,
не сойдет с горы в долину
огненная та лавина,
что ее с умов -- умы
"магмой" сложно нарекли.".


Маму слушаю, молчу.
Дальше на экран смотрю.
Вижу я вулкан другой,
без воды, гора горой.
В трещинах, в больших разломах,
из которых дыма много
вырывается наружу,
точно так же -- ну, же! ну, же! --
знаю как, как пар горячий
из-под крышки на стоящей
на огне кастрюле с супом.
Помню, только на минуту
мама про тот суп забыла.
И кастрюля так варила...


Мама тут сказала мне:
"Видишь, солнышко в окне.
Ты компьютер выключай
и, давай-ка, погуляй.
А про этот твой вулкан,
из которого прет пар,
можно завтра посмотреть.
Глазки надо нам жалеть.".


С мамой спорить не хочу.
Я до завтра потерплю.