"Я хочу вернуться" (Ольга Лещенко)
Я хочу вернуться в начало,
Где в глазах восторг изумлённый,
Где луна бездумно качалась
На ветвях свидетеля-клёна.
Сладкий страх и нежная смелость,
Поцелуи первым причастием.
И звезда по небу, как мелом,
Подчеркнула право на счастье.
А сейчас тревога во взглядах.
Друг от друга прячем обиды.
Или нет уже звездопадов,
Или мы их просто не видим.
Бедный клён от дождика вымок.
И поникли ветки безвольно.
Адский крест дежурных улыбок
Давит так, что страшно и больно.
Рассказать, открыться, оттаять!
Забывать боязни ночами!
И тогда вернём, обещаю,
То, что было в самом начале!
Пародия (Людмила Ковенко)
Я хочу вернуться в начало,
Где в глазах восторг изумлённый,
Где я в кашку-манку бросала
Из ладошки горстки паслёна.
Что нашла! Не ворчи, зануда!
Есть не хочешь – иди играйся!
Не топчи куличи, иуда!
Не реви! И не обзывайся!
Я – бояка! Но буду смелой!
Весь сончас буду выть белугой!
И измажу тебя я мелом!
И найду себе нового друга!
… Но пока тревога во взглядах.
Друг от друга прячем обиды:
Ты не видишь моих нарядов…
Ты глазеешь… на бантик Лиды!
Рассказать, открыться, оттаять!
Закружиться в тройном тулупе!
И тогда вернём, обещаю,
То, что было в ясельной группе!
07.06.2014
Пародия на стихотворение Ольги Лещенко
© Copyright: Людмила Ковенко, 2014
Свидетельство о публикации №114060706922
Свидетельство о публикации №114060706922
Рецензии
:) Отрывок из стихотворения Северины Даламбер:
Я знал ужасно много женщин –
у нас их в группе целых семь;
а может быть, теперь поменьше –
одну забрали насовсем.
(Я тоже ей сперва пытался
писать фломастером стихи
на парте, а она: «Попался?!
Ой, Ольга Львовна, хи-хи-хи!
А наш Артём на парте пишет,
а иногда и на полу!»
Я тут как крикну: «Мыши, мыши!» –
чтоб не стоять весь день в углу.
И Ольга Львовна, и девчонки,
все – прыг! – кто в угол, кто на стул;
а Глеб, дурак, как крикнет громко:
«Он вас нарочно обманул!»).
Друзья прочтут моё стишище,
пожмут плечами: «Ну, стишок», –
вам не понять, я выше, чище,
чем тапки с зайцем и горшок.
Да, я бунтарь, швырявший душу
из личной пламенной груди –
я много взрослых песен слушал
и днём смотрел «Ну, погоди!».
Ещё тем летом дядя Вова
вдруг не сдержался и сказал…
Мне говорят: «Забудь то слово!» –
а я запомнил, записал.
Чтоб этим словом жечь во мраке
врагов, что мучают меня;
оно всегда горит, как факел
живого, яркого огня;
его у нас никто не знает,
и все галдят со всех сторон:
«Скажи ещё!» – я повторяю:
«Си-фа… нет, син-хро-фа-зо-трон!».
И где моё четырёхлетье?
Свобода, молодость, весна,
грибков песочниц разноцветье,
совков и формочек страна?
И я стою, шарфом укутан –
непонят, беден, одинок;
ах, если б эту вот минуту
я удержать навеки мог,
вложить в альбом для рисованья
и Тане завтра показать –
тогда б не стала эта Таня
мне пластилин в носки совать.
И Ольга Львовна б похвалила:
«Какой Артёмка молодец,
собрал гербарий!» – кстати, Мила
в гербарий сушит огурец.
А можно, как картавый Боря,
кричать во тьму: «Мне всё г’авно!» –
жаль, что его везут на море,
нам без него не так смешно.
Он как-то соком подавился –
ну, сок и вытек через нос,
а Боря, бедный, так смутился,
что опрокинул весь поднос.
У Лены в супе вся рубашка –
не отстиралась, говорят,
а я в подливке, как к***шка
(мне это слово не велят)!
Так вот, когда черствеют души,
не надо руки опускать –
ты этот случай вспомни лучше,
и жить захочется опять.
Алексей Назаров 9 23.05.2017 06:04 • Заявить о нарушении
Я знал ужасно много женщин –
у нас их в группе целых семь;
а может быть, теперь поменьше –
одну забрали насовсем.
(Я тоже ей сперва пытался
писать фломастером стихи
на парте, а она: «Попался?!
Ой, Ольга Львовна, хи-хи-хи!
А наш Артём на парте пишет,
а иногда и на полу!»
Я тут как крикну: «Мыши, мыши!» –
чтоб не стоять весь день в углу.
И Ольга Львовна, и девчонки,
все – прыг! – кто в угол, кто на стул;
а Глеб, дурак, как крикнет громко:
«Он вас нарочно обманул!»).
Друзья прочтут моё стишище,
пожмут плечами: «Ну, стишок», –
вам не понять, я выше, чище,
чем тапки с зайцем и горшок.
Да, я бунтарь, швырявший душу
из личной пламенной груди –
я много взрослых песен слушал
и днём смотрел «Ну, погоди!».
Ещё тем летом дядя Вова
вдруг не сдержался и сказал…
Мне говорят: «Забудь то слово!» –
а я запомнил, записал.
Чтоб этим словом жечь во мраке
врагов, что мучают меня;
оно всегда горит, как факел
живого, яркого огня;
его у нас никто не знает,
и все галдят со всех сторон:
«Скажи ещё!» – я повторяю:
«Си-фа… нет, син-хро-фа-зо-трон!».
И где моё четырёхлетье?
Свобода, молодость, весна,
грибков песочниц разноцветье,
совков и формочек страна?
И я стою, шарфом укутан –
непонят, беден, одинок;
ах, если б эту вот минуту
я удержать навеки мог,
вложить в альбом для рисованья
и Тане завтра показать –
тогда б не стала эта Таня
мне пластилин в носки совать.
И Ольга Львовна б похвалила:
«Какой Артёмка молодец,
собрал гербарий!» – кстати, Мила
в гербарий сушит огурец.
А можно, как картавый Боря,
кричать во тьму: «Мне всё г’авно!» –
жаль, что его везут на море,
нам без него не так смешно.
Он как-то соком подавился –
ну, сок и вытек через нос,
а Боря, бедный, так смутился,
что опрокинул весь поднос.
У Лены в супе вся рубашка –
не отстиралась, говорят,
а я в подливке, как к***шка
(мне это слово не велят)!
Так вот, когда черствеют души,
не надо руки опускать –
ты этот случай вспомни лучше,
и жить захочется опять.
Алексей Назаров 9 23.05.2017 06:04 • Заявить о нарушении
О, тема детства, проведённого в детском садике, может вдохновлять всю жизнь до глубокой старости... пока опять в детство не впадёшь )))
Людмила Ковенко 25.05.2017 14:24 Заявить о нарушении
Людмила Ковенко 25.05.2017 14:24 Заявить о нарушении