Жил клоун в цирке

Прости шута, моя душа,
не стал врагом, не стал и другом.
Жил клоун в цирке, всех смеша,
не выходя за стены круга.

Прости меня, моя душа, -
за стол садилось много швали,
она, купюрами шурша,
шута любя, в тебя плевала.

А оплевав, гордилась вша,
кто просто так, а кто по пьянке,
но тайну прятала душа
в костюме Евы под изнанкой.

И ты не струсила душа,
не отреклась от тела в схватке,
не продалась за три гроша
и не ушла от страха в пятки.

Прости меня, моя душа,
прости, что плотью был воспитан.
Не стоит тело ни шиша,
когда дух мёртв, но лжёт, что спит он.

Моя печаль, моя душа,
хотелось тоже очень мне бы,
взглянуть туда, где не грешат,
с тобою встав на плечи небу.

Прости меня,  моя душа.
Ножом слова я на скамейке
нарезал, - жизнь карандаша
не стоит слов на три копейки.

Моя сестра, вернись душа,
я без тебя не знаю боли.
Но режет лезвие ножа:
“Я не живу, мой брат, в неволе.”