Под напевы тибетских лам

Странное дело остаться одному. Не то, что бы ты один - вокруг тебя множество людей, но в своих убеждениях и внутреннем ты один. Как припечатан сургучом. Уходят друзья, пусть это и странно. Ты этого не осознаешь и не чувствуешь вначале, нет никакого подвоха….но в фразах, жестах и колебаниях ты понимаешь – максимум три года. Три года на разрушение всего. И куда засунуть это чертово понимание? Ведь им не объяснишь, что ты ведешь войны сразу с тысячью, что когда руки пачкаются чем-то липким, теплым, еще за 10 секунд  бившимся кровью по венам, функционирующим…что ты это ты. Такой. Мне не требуется оправданий, сожаления, советов, сочувствия.  Мне не требуется даже излишних слов. Мне очень необходимо чувствовать чье-то плечо. Мне просто нужно знать, что есть кто-то кто за меня, истину я отыщу сама. Но черт дери… попадаются не те. Иногда я склонна думать, что все, что было со мной: бесконечные капельницы, порванные вены, психозы, рвота до выворачивающихся легких, наркотические и алкогольные трансы, неверие и многое другое – это все лишь фикция больного сознания. Когда я стала сильной, я, наконец, поняла, что нет ничего такого, что может меня тронуть.  Я искренне сопереживаю бабушкам, просящим милостыню у метро, я сочувствую убогим и юродивым, но если при мне зарезать человека, обреченного на смерть, я не выдавлю из себя ни капли сострадания. Я очень тонко чувствую весы. Я вообще очень тонко чувствую – наследственность дурная. И когда ты понимаешь несокрушимость этого – губы смыкаются в тонкую полоску. И кроме констатации факта «скользко сегодня» или «очень скользко/жарко» ты ничего не можешь выдавить из себя.  Абсолютно/
Чертов дождь. И ламы завывают в далеком тибетском монастыре. А у тебя сила сочится по венам. И черт дери, ты почему-то еще жив со всей этой кашей в голове.