Ал. Солженицын гл. 4

   Часть 4

И не заметить,сделали, ЧТО с телом?
А жить литературой, для неё.
Что думать здесь: заняться только делом,
Описывая «сладко житиё»

И роскошь человечества- общений
Он в спец тюрьме 16-ой  обрёл.
А в ней сидели каждый второй – гений,
Кто замысел романа так «повёл»

Здесь германист Лев Копелев, Мусатов
«дровишек набросали в костерок»
А инженеры Панин  и Потапов
Вновь обострили взгляд на весь мирок.

Над головами ЗЭКов, над толпою,
Что так понуро с окриком плелась,
Летел  «ГУЛАГ» прострелянной строкою,
И замысла фантазия лилась.

Скорей писать! В укромном уголочке
Объекта, что построило НИИ.
А как запомнить, выдумав, до точки, -
И упрощения в романе залегли.

В чём ценность? Ограниченность «театра
На нарах» Смысл его идей?
Среди жаргона, крепкого базара
Расплывчатость суждений всё прямей.

На воле- шепотком, в полразговора
О Сталине,  что ярый  тот тиран.
В тюрьме- всё можно: с криком, до упора,
По полкам разложивши весь изъян.
=====
Социальный заказ Эйзенштейна-
«Иван Грозный» смотрели взахлёб.
Единственна цель. Да гнусней ли?
Тиран одиночка… Он - сноб.

Детей Арбата было слишком много,
Под Лениным чистилище опять.
Но глубже и опаснее дорога,
где антисталинизм смогли вернуть бы вспять.

Апология совести, правды, -
Драгоценнейших черт больше нет.
Обличенье – политика как бы…
И свободы внутри весь секрет.

Размывая, отняли границы:
«Жить по совести или во лжи?»
То кричали поэтов страницы,
Но напрасно: не видно межи.

В диалогах со Львом Копелёвым,
В сочинительстве «главной судьбы»
Он свободен, и всё вроде ново,
Но хватило «душевной резьбы»

Что же будет? Где вывод ГУЛАГУ?
Будет то, « до чего сам дойдёт…»
«Волка серого» нынче отвага:
«Красну шапочку» он не спасёт.

Как же скажет про это Довлатов:
«Ад – не Сталин, -  В НАС ДЬЯВОЛ СИДИТ!»
И накроется всё чёрным матом,
«Время смутное» к чёрту летит.

И душа в миражах не витает,
Решетовской он в письмах писал:   (1)
«Вальпургиева ночь» воспитает,
Я Чайковского «Думку» гадал.

Словно золото с неба свалилось:
Даль премудрый. Его третий том:
Всё, что думал, - всё в «нём» говорилось,
С глубочайшим познаньем, притом.

Реализм Солженицына скучен:
То не путь, познающий себя
К умноженью свободы и сути
Мы приходим, искусство любя.

(1) –Наталья  Решетовская  жена Ал. Солженицына.