Тигриш

 

Там, где пустыни к океану
Выходят, гривы отряхнув,
И лапой трогают волну
Тигриноликие барханы;
Там, где расколотый прибой
Встречается с самим собой,
В глазах пустыни отразясь
И снова с ней  теряя связь;      
Волна воды с волной песка
Сплетается в объятьи тесном,
И выпадают облака
Из чернокожего контекста, –    
Туда я в срок доставил сны,
Весь спектр за гранью белизны,
Сны из покинутого детства,
Сны из покинутой страны.

Сто снов в обертке из металла
В стальном пенале корабля
Волна ночная разметала
По узким койкам, до портала
Плоть переборками деля.
Сто душ людских, расставшись с плотью,
Заполонили мир по клотик,
И чайка чувствует крылом,
Как сон выходит на излом,
И вдоль него скользит, и тает,
Под неожиданным углом
Из нимба люстры вылетая.    

К полуночи – плотнее грезы,
В них вязнут крылья альбатроса,
И такелажа перезвон
Густеет в партитуре волн.
Сто снов, разъятых на каюты –
От полубака к полуюту,
И воедино слитых там,
Где нет команды «по местам!»,
Где только музыки звучание,
Ее отчаяние и чаяние,
И память тихого причала,
Заснеженного, как всегда.
Прощанье, музыка, вода,
Со щек сбегают два следа . . .

Но музыка гортань разжала,
Волной планету обежала,
Накатывая на города;
В подводных звуковых каналах
Преобразив дневной аналог, –
Несла сквозь толщу темных грез;
Но музыка, конечно, знала,
Что море создано из слез. 
Химизм морей – кровь, пот и слезы,
Да снов людских метаморфозы,
Прощальных взглядов суета,
И солью взятые уста.

Мы в Африке судьбу искали,  –
Она искала нас сама,
Грозя зыбучими песками
Логичных выводов ума,
И бодрствования тисками
В клише дневных обычных дел;
И смертью душ, и жизнью тел,
Не ведающих свой удел.
Но детства сны, химеры детства  –
От них никак не отвертеться,
Не обмануть, и не забыть,
Их можно лишь осуществить.

И вот ты здесь, в заливе Тигриш,
Свидетель полосатых игрищ,
В пустыне бодрствуешь один.
Но, бодрствуя, как ты постигнешь
Завет сновидческих картин?
Сто снов, из детства восходящих,
Из тьмы подпалубных пространств,
И ты, на мостике стоящий,  –
В который раз, в который раз!  –
В них входишь, словно в дом горящий.

Команда – сотня тел несчастных,
Ко ста злодействам непричастных,
Лежащих в позе эмбриона
В полете к Альфа Ориона;
В полете к первой из причин
Хранить вас Бог мне поручил,
Велел, чтоб я ваш сон берег,
Пусть лишь с нуля до четырех.