Потерпев крушение

Два месяца я жил на берегу,
Как потерпевший кораблекрушенье...

Сказать, что было тяжко, не могу:
Особо не испытывал лишенья.

Еноты растерзали мой рюкзак:
Брезент крепчайший в трёх местах распорот.
С енотами попался я впросак,
Но не испытывал жестокий голод.

Однажды даже шинковал змею,
Как колбасу, на тонкие кружочки.
Бакланов яйца раз я ввёл в меню,
Сварив тогда вкрутую их, "в мешочке".

Шакалам доставались потрохи,
Сожравши их, они истошно выли,
Ну как бы объяснить через стихи?--
Как в фильме вой собаки Баскервилей.

Я ел моллюсков, устриц, черепах,
Закусывая диким виноградом.
И лишь одно вселяло в душу страх:
Застигнутым быть в скалах камнепадом.

Пять раз мне глыбы целились в башку,
Пытаясь размозжить меня, размазать.
А я всё продолжал на бережку
Жить, наслаждаться и по скалам лазать.


Баклан швырял со скал в меня,
Но даже и не ранен был нигде я.
А "...сентября шестнадцатого дня
Де Бержерак пал от руки злодея".

В пещере жил, как в бочке--Диоген,
Мне рай земной был никогда не скушен.
Но рай земной, точь-в-точь, как Карфаген,
Он обречённым был. И был разрушен.

Я просто жил, напастей не ища,
Но ближе был всегда к их эпицентру:
Я опускаю на яйце клеща,
Но не забыть на жопе скалапендру.

Я кеды снял, остался босиком,
Спустил штаны, трусы и осторожно,
Нет, не давил её, а снял щелчком
И не укушен потому, возможно.

Свои солнцезащитные очки
В шторм утопил--о, горе мне, о, горе!--
А рядом двое, в штормовом том море,
Утопли с драбадана, мудачки.

И электрический гигантский скат
Мне брюхо не вспорол хвостом, и всмятку
Не выпустил кишки. Но местный гад
Зачем-то распорол мою палатку.


Я забывал, что потерпел я крах,
Что письма лишь в бутылках, не в конверте,
Возможно слать...И был животный страх,
Когда в глаза своей глядишься смерти.

И это придавало остроты,
И появлялся интерес-соваться.
Вся жизнь над пропастью. И с высоты
Я в жизни мог в любой момент сорваться.

И я извлёк тогда один урок:
Да, в этой жизни я отнюдь не лишний.
Есть кто-то, кто всю жизнь меня берёг,
И этот кто-то есть Господь Всевышний.

...Я спал на берегу, но я проснулся,
Когда мне на лицо взобрался краб.
И, пробудясь, я в страхе содрогнулся:
Эх, дотащиться как-то до утра б.

Мой взгляд той ночью отдыхал на звёздах,
Я вслушивался в ропот волн глухой,
И я вдыхал в себя хороший воздух,
А выдыхал--как все из нас--плохой.