Мне трудно рассказать...

Мне трудно рассказать про боль душевную, про опасения меня терзающие
Когда душа тоску ласкает непомерную смотря как реют листья опадающие
Мне трудно поделиться той тревогой, гложащей душу словно гадкий червь
И никогда я не послала б за подмогой друзей, спешащих за спасением на верфь
Мне трудно мысли высказать иные, когда я думаю о вечности вселенского бытья
И если люди все одной толпой заныли, уставшие от надоевшего морального битья,
Я слова не скажу и буду крепкой, в своих воззрениях, не дававших места жить
Лишь мысль  по щекам слезою терпкой, прольется несогласьем недостойных бить
Мы в рамках дома, приличия, основы,  мы пленники ржавеющих и золотых оков
Нам запрещают говорить то, что так ново, и заперто под вечностию кодовых замков
Мы инквизиторы, с отличием в манерах и напускной улыбкой вечной старой лжи
И с умным видом рассуждаем мы о разных верах, читаем с тем же видом над пропастью во ржи
Невысказанной мысли устрашаясь мы чахнем и стареем каждый день
Невольно и всегда со всеми соглашаясь, гоняем в голове ее пустеющую тень
Не каждый понимает с снисхождением размашистый наш речевой поток
Гнушаясь глупым мнений расхождением,  главнейшие вопросы пуская в потолок
А люди битые забитыми рассудками, стоят и ноют и их дальше бьют
Столпы порядка-базиса их всех пугают утками, а утки плавают и с гуся воду льют
Как трудно поделиться нам с предателем, который наплюет на весь твой буржуазный мир
И ты ему представишься озорником-мечтателем, потом он сдаст тебя на обсуждений пир
Поэтому я впредь не доверяю, мне лучше быть наедине с моим болезненно надуманным
Себе лишь говорю и поверяю все свои тайны, и не делюсь ни с кем задуманным….
И я не смею рассказать про боль душевную, про опасения меня терзающие
В своей душе буду держать проблему гневную, ведь много так людей непонимающих…