***

И захочется вдруг распахнуть небеса, словно двери в июневый двор и на режущий свет напороться глазами, и выбросить тело ненужное в солнечный ад, повторяя пошагово весь ваш недавний морской променад, забиваясь в галдящий трамвай, где залётной весны больше нет...

И захочется вдруг, прорываясь сквозь дебри постов, штурмовать фейсбук и бомбить контакт. Длинным мунковским криком кричать, нарушая закон социальной сети, пронести перед всеми, как древний священный грааль, опоздавшую фразу: "Прости!!!!! Всё сложилось не так, как хотелось обоим, всё снова сложилось не так!"

И захочется вдруг этих глаз бесновато-зелёных, а не тех, из которых невинность пьёшь. Этих губ, распухавших от страсти, не надменных и тонких, как медные две струны, а она - далеко-далеко за пределами чёрной, измученной глупой войной страны. Было ей невтерпёж, было замуж ей, бедной, уже невтерпёж....

И живёт далеко. И в груди у неё - молоко, а под грудью - чужое тебе дитя. Ни обнять, ни прильнуть, разве что, - перед ликом тихонько зажечь свечу. И тошнит её часто стихами, и рвёт по ночам от такого житья-бытья. Но разлука и боль несусветная, ей привыкшей терпеть, и теперь по плечу.

И тогда вдруг захочется одиноким остаться, как перст, и уйти в отдалённый, глухой монастырь, и сидеть перед книгой старинной, прилежно и тихо глядеть в Завет. Но откроешь Писание - снова она, хоть страницу рвани или книгу возьми да стырь! А от локонов - свет. Обжигающий, рыжий, слепящий и древний свет...

И ничто не поможет загладить вину перед ней, ни спасительный крест, ни столетний храм. И ничто не поможет вернуть её, ни пустые слова, ни мольбы, ни всесильный Бог. Он так много любви в нас вдохнул, возложив этот мир на ладони к нам, что ему не хватило бы сил на повторный малейший вздох...