Вот и зима

Вот и наступило то утро, когда я последний раз иду на свою лесную работу. Надо же такому случиться, что именно этим утром закончились последние солнечные осенние дни и выпал первый снег. Когда в шесть утра я вышел из дому, мне пришлось уступить дорогу первой в этом сезоне снегоуборочной машине, проехавшей по улице Ленина. Хотя до восхода солнца еще два часа, я не иду в полной темноте, как это было в предыдущие несколько смен. Огни большого города отражаются от низких облаков и освещают белоснежный снежный покров. Когда поднимался в гору, обратил внимание на то, что опавшие листья, скрывшиеся под небольшим слоем снега, не хрустят под ногами, как это было на прошлой неделе, а тихо шелестят, как до заморозков. Или снег заглушает хруст, или листья уже действительно не хрустящие. А на горе стоит густой-густой туман. Сначала я подумал, что опять нахожусь внутри облака. Но ведь когда шел сюда, облака находились довольно высоко. Значит, с выпадением первого снега на гору опустился туман. К обеду туман немного рассеялся, и неожиданно забарабанили три дятла. Никогда раньше не видел одновременно таких разных дятлов. Один из них был очень большим и полностью черным. В первую секунду я даже подумал, что это ворона переквалифицировалась в дятла. Но нет, это был дятел. Пока сбегал за фотоаппаратом и наводил кадр, дятел перелетел подальше, на соседнее дерево. Я махнул на него рукой и пошел рассматривать других дятлов. Второй дятел был поменьше, черно белый. А третий дятел, самый маленький, был самым красивым – белым с черной полоской на спине и ярким оранжевым хвостом. Несколько часов лес был наполнен их веселым перестуком.
На следующее утро мне пришлось по делам сходить в город рано-рано утром, часы показывали четыре утра с небольшим. Когда я ппроходил мимо края горы, откуда открывается великолепный вид на город, решил остановиться на минуту, чтобы шуршание листьев под ногами не мешало послушать тишину. Удивительно – стояла поразительная тишина! Сто шестидесятитысячный город спал: городской транспорт еще не начал ходить, люди на работу еще не ехали на своем транспорте, и даже молодежь, всю ночь разъезжающая по городу на своих машинах и мотоциклах, угомонилась и легла спать. Только издалека, с другого, дальнего края города слышался лай собаки. Когда спустился с горы и проходил по мосту через реку Зай, я опять остановился и прислушался. Многотысячная стая галок, ночующая в прибрежном густом кустарнике, тоже спала, не было слышно ни звука. Через час-полтора галки начнут просыпаться, делать утреннюю гимнастику, облетая кустарник на предельно низкой высоте, поднимется монотонный мощный галдеж, а потом они улетят на поиски корма. А пока все было тихо, только вдалеке на водохранилище начали перекрякиваться несколько уток. Когда дошел до города, светофоры еще моргали в дежурном режиме, а по улицам уже начали разъезжаться одиночные автомобили, кое-кто уже пешком шел на работу, хотя еще не было даже шести утра. А дворники уже вовсю работали.
Через несколько часов я уже вернулся обратно в лес. По дороге пошел густой снегопад, сделал пару снимков. Когда поднялся наверх, на горе тумана не было, стояла тихая погода, снегопад кончился, шел только легкий снежок. Пошел прогуляться по лесу. На белоснежном покрове четко отпечатались заячьи следы. Изредка пели какие-то лесные птицы. Вдруг прямо надо мной, низко – метрах в семи-восьми – бесшумно пропланировала хозяйка здешнего леса – большая черная ворона. Впервые она пролетела так низко, обычно ниже двадцати метров никогда не опускалась. Вблизи по размаху крыльев она показалась мне огромной. Словно почувствовав, что я работаю последний день, хозяйка леса прощалась со мной. Ведь целый год мы с ней по утрам перекаркивались, я любил ее передразнивать, а она не обращала на меня никакого внимания. А сегодня, сделав почетный полукруг надо мной, как всегда, не сделав ни одного взмаха крыльями, ворона бесшумно исчезла между деревьями. А снежок все шел и шел…
Вот так подошел к концу еще один период моей жизни. Так интересно было совершать десятикилометровые марш-броски в гору и обратно с рюкзаком за спиной и фотоаппаратом на шее, интересно было наблюдать за природой в лесной тиши, и даже ощущать себя частью этой природы, интересно было периодически на трое суток вырываться на природу из каменного плена городской квартиры, из шума городской суеты. Стал уважать альпинистов – я с легким рюкзаком на такую невысокую, хотя и крутую гору поднимался весь мокрый, и наверху меня ждала отапливаемая будка, где я мог обсохнуть и отдышаться, а они с тяжеленными рюкзаками поднимаются на многокилометровую высоту в разреженном воздухе, а наверху их, взмокших, ждет пронизывающий холодный ветер.
Впереди у меня – новые задачи, новые события. Сколько уже их было, разных поворотов, сколько раз мне казалось, что наконец-то все наладилось, что теперь так будет всегда, и сколько раз происходили неожиданные, не зависящие от меня события, после которых приходилось круто менять не только работу, но и профессию, род занятий. Поначалу было трудно, непривычно, потом привык относиться к поворотам в жизни спокойнее. Так даже интереснее, больше увидел в жизни, познакомился с разными людьми, разными укладами жизни, взаимоотношениями между людьми, стал увереннее в себе.
P.S. Сегодня утром, когда я дожидался смену, прямо надо мной высоко в небе начали кружить и громко каркать пять ворон. Никогда раньше более одной вороны на вершину горы не залетали. Они словно делили что-то или кого-то. Наконец, три вороны отделились и улетели вниз с горы. Оставшиеся две вороны уселись на верхушке самой высокой сосны и начали перекаркиваться. Временами они начинали ворковать между собой, словно голуби. А на свежевыпавшем снегу то там, то здесь были видны следы лесных зверьков. Я, сравнив эти следы с фотографиями в интернете, определил многочисленные следы зайцев, а также след лисицы. Были и следы более мелких зверьков. Снег, словно проявитель, делает видимым все перемещения лесных зверей и их количество. Когда спускался с горы, потеряшие листву кряжистые, сказочные, очень красивые на белом фоне дубы словно махали мне на прощание своими заскорузлыми изогнутыми ветвями. Жизнь в лесу продолжается. Уже без меня.