Жажда

Стилизованный под средневековый  стиль  указатель  гласил: «Чаща»…
     Белым сверкающим  потоком  скользнул  по  лобовому  стеклу   сорвавшийся  с  веток  снег,  когда  машина  свернула  с  трассы  в причудливо-сказочный тоннель, сотворенный зимней  природой  над  неширокой лесной  дорогой.  Это  движение  вывело,  наконец, Алекса из задумчивости. Стряхнув с  себя  наваждение  мыслей, он стал  внимательно  осматриваться  по  сторонам. Он  не  был  здесь почти три  года. За это время все  основательно  преобразилось и разрослось.
    Загородный гостиничный комплекс  «Чаща» изначально задумывался как место  отдохновения уставшим от  всевозможных  благ  цивилизации городским жителям.  Административный  корпус, ресторан, парковка находились метрах  в  трехстах от  достаточно  оживленной  трассы. А  от  них вглубь  леса расползались  тропинки  к  «местам обитания».   Расположенные довольно  далеко  друг  от друга деревянные срубы из  искусственно  состаренных  бревен, казалось  наполовину  вросли в  землю.  Маленькие  окошки,  низенькие  двери, чтобы  войти в  которые,  нужно  было  пригнуться.   Внутри  интерьер охотничьих  домиков. Антикварная  добротная  мебель,  камин,  сложенный  из гладких  камней,  медвежья шкура .  Помещение  достаточно  просторное внутри, что  трудно  было  себе  представить,  глядя  на  сруб  снаружи.
Было  тут  место  и  небольшой  нише для   кровати, и  маленькому  закутку  для кухни, а  так  же крохотный  санузел.    Над  крышами  нависали  лапы  елей и  лиственниц.
И вообще  создавалось  впечатление очаровывающей  дремучести,  покоя  и  единения  с  природой.  Достаточно  быстро это  место  стало  излюбленным  пристанищем  для  людей  творческих.
 Сейчас   в  противоположенной  от  этих домиков  стороне, на  берегу небольшого  озерца,  виднелись  двухэтажные деревянные  постройки,  более  современного вида. Надпись  на  стрелке,  указывающей  в  том  направлении,  гласила: « Хутор».
Алекс  обвел  все задумчивым взглядом,  окинул  голову  на  подголовник  сидения  и  прикрыл  глаза.  Это  ведь  было  совсем  недавно, но  каким  кажется далеким…
…………………………………………………..

  Они  познакомились  на ее  выставке.  Алекса, тогда начинающего и, как  утверждали  критики, очень  перспективного  писателя, пригласил   туда  его  коллега Дмитрий.  Картины  были  броско-яркими, от них создавалось  впечатление непрекращающегося  праздника. Художник  был  талантлив бесспорно.  Алекс начал бурно высказывать  свои  впечатления Дмитрию.
- Благодарю  вас, - прозвучал  рядом  голос и стоявшая неподалеку, спиной  к  ним  женщина  повернулась.
Скромное  черное  платье-футляр идеально  облегало  фигуру. Роскошные, вьющиеся  ярко-рыжие  волосы изящными  волнами  крупных  локонов  доходили  до  пояса. Подвеска-руна  на  тонкой  длинной  цепочке и  массивное кольцо  с  синим  камнем  на безымянном  пальце правой  руки,  единственные украшения, которые  были  надеты  на  ней. Она  разительно  выделялась  на  фоне  богемной  толпы.  Но  особенно  впечатляющими  были  ее  глаза. Ярко-синие,  удивительного ультрамаринового  цвета. Дмитрий, заулыбавшись  поспешил  к  ней  навстречу,  протягивая руки:
-Сандра,  ты  как  всегда  великолепна! – он  поцеловал  протянутую  руку, приветливо  улыбавшейся  художницы. -  Мне  остается  только  присоединиться  к  восторгам  моего  друга.
Да,  кстати,  позволь  представить очень  молодого  и  талантливого  писателя. Поверь  мне,  он  порвет  этот  мир!!!! Александр  Шведов.
Женщина, искренне  улыбаясь, повернулась  к  Алексу. Тот  снова  восхитился  цветом  ее  глаз и,  шагнув  вперед, протянул  руку:
-Александр
-Александра -  ответила  ему она,  протягивая  свою  руку.
Алекс  коснулся ладони  губами. Кожа  тонко  пахла  какими-то  травами и ландышами. Отрываться  от  нее  не  хотелось.
- Сандра  ты  просто  обязана  прочесть  его произведения!  Я  уверяю,  ты  будешь  в  восторге!  И  это  близко  тебе, он  пишет  потрясающую  фантастику и  фэнтези!- продолжил  увещевать Сандру  Дмитрий.
- Правда?- удивленно  спросила  она, обращаясь  к Алексу. – С удовольствием это  сделаю. Я как  раз  собралась  отдохнуть  после  всей  этой  суеты  с  выставкой и,  думаю,  у  меня  будет  время  для  чтения. С  чего  вы  посоветуете  начать, Саша?
- Если  позволишь,  то  я привезу тебе его книгу – тут  же  вмешался Дмитрий.
- Договорились!  Через  три дня  я  уезжаю в «Чащу»,  это  загородный  комплекс. Я  арендовала  там  домик  на  месяц, ты  знаешь  где  это?
-  Я  буду следовать  зову  своего  сердца! – Дмитрий,  улыбаясь,  подмигнул.
Сандра  тихонечко  засмеялась.
- Номер  моего  домика  там четвертый.  Я буду  ждать.  Алекс,  я  обязательно  расскажу вам о  своем  впечатлении. А сейчас простите,  я  должна уделить  внимание  и  другим  моим  гостям. Приятно  было  познакомиться. – И Сандра пошла  навстречу  к  представительному  мужчине,  взяла  его  под  руку и исчезла  в  толпе  приглашенных.
Алекс смотрел  ей  вслед,  сжав  ладонь, которая  еще  хранила  тепло  ее  руки.  « По-моему  я  сошел  с  ума  от  этой  женщины»- подумал  он.
   

   Через  три  дня  Алекс   знал  о  новой  знакомой  почти  все, что  можно  было  о  ней  разузнать.  Александра Владимирова.  Жена  владельца  строительной компании.  Двадцатилетней  студенткой появилась  в  компании своего  будущего  мужа в  должности  переводчицы. Молодая и  талантливая  девушка сразу  же  попала  в  поле  зрения  своего  начальника, вдовца, на  десять  лет  старше ее и  уже  через  год стала  госпожой  Владимировой.
    Муж  поначалу  снисходительно  отнесся к детскому  увлечению  Сандры  -  рисованию. Потом,  внимательней  присмотревшись  к  ее  работам,  решил  показать  их  людям сведущим  в живописи. Вердикт  был  однозначен -  самородок. Муж  нанял  преподавателей  и   через   пару  лет была  организована  первая  выставка  её  работ. Критики  в один  голос  утверждали,  что  картины  Сандры По ( творческий  псевдоним был  сокращением  ее  девичьей фамилии Полесская) - это  яркий  поток умопомрачительных фантазий.  Нечто  нереальное  в существующем  мире  становилось осязаемо  реальным,  выходя  из-под  кисти  молодой  художницы. Будь  то  драконы или  волшебные  чудовища, амазонки, феи или  колдуны, красавицы  на венецианском  карнавале или  воины  в  доспехах, все  они представляли  собой  ослепляющий  фейерверк оживших  на  полотнах сказок. Ни  единого  мазка  мрачности!!!
   Прожив  в  браке  двенадцать  лет,  Сандра  снискала  себе славу верной  спутницы своего  мужа, замечательной  матери двум  его детям, гостеприимной  хозяйки, доброго, открытого  человека и просто красивой  женщины.  Муж доверял  ей  безгранично  и  довольно  часто, смеясь, говорил,  что  в  лице  своей  жены  сделал  самое важное  и ценное  приобретение  в  жизни. Только вот   выставки стали  проходить все реже  и  реже.

    Через  десять  дней  после  их  первой  встречи Сандра  сама  ему  позвонила.
- Здравствуйте  Александр!  Это Сандра По. -  Прозвучал в  трубке ее  голос. – Прошу  прощения,  я узнала  ваш  телефон  у Дмитрия. Мы  могли  бы  сейчас  с  вами  поговорить?
 Подлый  комок  сам  собой образовался  в горле, перекрывая  дыхание. Алекс  слегка  откашлялся:
-Да,  конечно! Рад  вас  слышать,  Сандра! – он  постарался  придать голосу  спокойствие,  но  сердце  отбивало  чечетку,  не  считаясь  ни  с  какими  доводами  разума.
- Я  обещала  вам  рассказать о своих  впечатлениях, вы  помните? Но, знаете, у  меня  наверное  просто  не  хватит  слов,  чтобы  все  это  выразить. И  поэтому  я  хотела  бы  пригласить  вас   к  себе, с  просьбой привезти  еще  что-нибудь  из  ваших книг. И  показать свои впечатления  от прочитанного  мной « Кружева». – Помедлив несколько  секунд, с  осторожной  надеждой  в  голосе она  продолжила, - Вы  сможете  приехать в  « Чащу»?...

   Спустя  три  часа он  выходил из  своего  новенького  Шевроле в  «Чаще». Спросил  у  подоспевшего  к  нему смотрителя,  как пройти  к   домику  номер  четыре. Тот  указал на  тропинку, присыпанную  песком , мягким  изгибом  исчезающую  в  зарослях  кустарника.
Алекс,  сдерживая желание  побежать, медленно  ступил  на тропу, прижимая  к  груди  две  книги. В  воздухе  одуряющее  пахло осенью. На  желтом  фоне осенних  листьев хаотичными  мазками самой  природы  проступала,  то  краснота гроздей  рябины,  то  почти  прозрачная  зелень не  успевшей  пожелтеть  листвы . В прорезях кружева густых  ветвей  безумствовало синевой  небо. Солнце, пытаясь  пробраться  сквозь  увядающую  защиту  к  начинающей  жухнуть  траве,  отбрасывало  серебристые  тени. Это  сумасшествие  лесных  красок чем-то  напомнило  картины  Сандры.
 Домик  появился  внезапно,  за  следующим  поворотом, как будто  вырос из-под  земли.  У входа  стоял  маленький деревянный  столик и  кресло-качалка.  Сандра  сидела  в кресле, набросив  на  плечи  клетчатый  плед. Лицо  поднято  к  небу, глаза  закрыты, легкая  улыбка на  губах. Алекс  замер  любуясь открывшимся  зрелищем. Не  открывая  глаз,  женщина  произнесла:
- Здравствуйте,  Алекс. А  вы не  такой  бесшумный  как  ваш  герой. – Теперь  она  уже  смотрела  на  него широко  улыбаясь. -  Я  очень  рада,  что  вы  смогли  приехать. Я  взяла  на  себя  смелость  заказать  нам  обед, надеюсь  вы  не  откажетесь  разделить  его  со  мной?
Сандра   легко  поднялась  с  кресла и, открыв  низенькую  дверь, пригласила Алекса  в  домик.
  Тут  пахло свежесваренным  кофе, корицей  и конечно  же ее  духами. Возле  камина  стоял  мольберт  с  начатой  картиной. Это  был  практически  набросок,  Алексу  удалось  разглядеть удивительно  грациозное  женское  тело,  застывшее  в прыжке. Пропорции были впечатляющими,
глаза очень выразительными,  но  вот форма  черепа…. Два уродливых выроста, уходящие  от массивного  лба  на  затылок, как будто загнутые  назад  рога.
 - Узнаете? – тихо  спросила  откуда то  из-за  спины Сандра. Алекс  даже  не заметил, как  подошел  к холсту  почти  вплотную .
- Менада – почти  шепотом выдохнул  он. Потом  резко  развернулся  к хозяйке  лицом. -  Но как??? Сандра,  такое  впечатление,  что  вы  видите  моими  глазами!!!
Художница  тихо  засмеялась .
- Правильней  бы  было  сказать,  что  я  читала  вашу  книгу  сердцем! – и  она  требовательно  потянула из  рук  Алекса книги, которые  он  продолжал прижимать  к  груди.
В  дверь постучали. Официант  накрывал  стол,  а они так и  стояли  возле  картины, молча разглядывая  ее.  Алекс заметил на  стуле рядом  с  мольбертом открытую  книгу. Свою  книгу,  с какими-то  пометками на полях и  подчеркнутыми  строчками. Сандра  тронула его  за  рукав.
-  Снимайте  куртку, Саша. Будем ужинать.  А  главное  я  покажу  вам  потом.
  Ужин  окончательно  развеял напряженность  и стеснительность,  которую  испытывал  Алекс.  Как-то  само  собой,  общение  перешло  на  ты. Говорить  становилось  все легче. Собеседница  очень  грамотно  задавала  вопросы,  изящно  заполняла неловкие  паузы  и постоянно  своей  улыбкой  подбадривала  его. Очень  искренне  смеялась над  шутками  и  окончательно  разрушила   скованность Алекса,  положив  невзначай  свою  ладонь  на  его  руку. Потом  они  пили кофе  с  корицей,  сидя  на  шкуре  на  полу, глядя  на  огонь  в  камине и перейдя  на  таинственный  шепот.
-Ну,  а  теперь я  хочу  показать  тебе еще  одну  свою  работу. Надеюсь ты  сам  поймешь все,  что  я  хотела  тебе  сказать  о  твоей  книге. – Сандра  поднялась , увлекая за  руку  Алекса  за  собой. Провела  его   к  незамеченной ранее  нише  с  кроватью  В  изголовье  стоял холст.  Она включила  свет.  Алекс  замер опять  увидев тот  сон,  который предшествовал  рождению  его  романа…

… На фоне  сиреневато-голубого  неба истекала  каплями  росы  зелень  листвы. Всю  левую  сторону полотна занимало  плотное  кружево цвета червонного  золота. Приближаясь  к центру, кружево,  причудливо  переплетаясь с  листьями, становилось  реже, приобретая  очертания  людей  и  нереальных  существ. Дальше  плетение  его постепенно  превращалось  в сеть  паутины, нити  которой  представляли  собой звенья прочной  золотой  цепи.  В самом краю  паутины, пытаясь  вырваться  на  свободу, был  изображен  юноша. Закинутая  назад  голова, побелевшие  костяшки  пальцев рук, пытающихся  разорвать удерживающие  его  путы.  Казалось  был  слышен  звериный  рев  из-за  его крепко  сцепленных  зубов. Каждый  напряженный  мускул  на  его  теле показывал,  какие  неимоверные  усилия он  прикладывал в  стремлении  попасть  туда, куда  был  устремлен  его  взгляд - к  алому  рассвету, разливающемуся над голым  каменистым  холмом …
 
   Волна  неконтролируемых  эмоций  захлестнула  Алекса. Развернувшись  к  художнице,  он  тут же  притянул  ее  к  себе и сжал в объятьях. Тонкие  женские  руки  обвились  вокруг его  шеи, губы  коснулись губ…  Время  замерло, превратившись в затяжной  прыжок невыносимого  удовольствия.


  Осознание  произошедшего пришло  с первым  раскатом  грома  и  вспышкой  молнии,  выхватившей их  тела из  уютного  полумрака. Как будто  какая-то  сверхъестественная  сила запечатлела на снимке момент  наивысшего  блаженства. Алекс  ощутил  на  своем  плече  приятную  тяжесть  ее головы. Горячее  прерывистое  дыхание обжигало шею. Обнаженные тела  переплелись настолько тесно,  что  он  чувствовал  ее  сердцебиение,  вторившее  барабанной  дроби дождя за  окном. Руки  скользнули  по  бархатистой коже ее спины, вверх по шее. Алекс запустил пальцы  в волосы  и,  еще  сильнее  прижимая  к  себе, нашел  губами  ее  горячие  губы. Ему  просто  нужно  было  подтвердить  самому  себе  что  это  не  сон.
     Они лежали  на  шкуре  перед  камином. Отсвет  почти  дотлевших  углей разливал  нежно-розовый оттенок на коже Сандры,  подчеркивая блестящим  контрастом плавные  изгибы  тела.
Она  открыла  глаза. Цвет  разглядеть  было  невозможно,  но  он  отчетливо увидел слезы. Тут  же  ее  пальцы  коснулись  губ,  предупреждая  его  желание  что-то  сказать или  спросить.
   Остывающее от страсти  тело ощутило холод. Алекс встал  и  подошел  к камину. Подбросив  дров, разворошил тлеющие  угли и  снова  вернулся  к  Сандре. Усевшись  на пол,  притянул  ее  к  себе,  усадил   между  ног и  крепко  обнял, прижав спиной  к  своей  груди.  Они  молча  смотрели,  как  вновь  рождающийся  огонь осторожно растекается  по  дереву, набирая  силу,  становясь  все  ярче  и горячее,  все  требовательней и настойчивей,  подобно  страсти охватившей их.
   Пробуждение  застало  Алекса  там же -  на шкуре  у  камина. Только  теперь  он  лежал  на  подушке  и  был  заботливо  укрыт  пледом. Сандра  сидела рядом укутавшись  в  простыню. Поверх сжатой  двумя  руками  чашки  смотрела  на  него. В  свете  солнечных  лучей,  проникающих  в  маленькие  окошки,  она  казалась сказочной  феей. Алекс  потянулся к  ней и  коснулся  колена.
- Привет, фея!
- Доброе  утро. Кофе? -  И,  не  дожидаясь  ответа,  протянула  ему  чашку.
 Сев,  Алекс машинально  ухватил  чашку,  каждым миллиметром  кожи чувствуя  ее  напряженность.  Он смотрел,  как  она поднялась и  исчезла  за  дверью  санузла. Вышла  оттуда    уже  в  своем  свитере  и  джинсах.
- Прости,  но  тебе  лучше  сейчас  уехать. – Сандра  протянула ему  рубашку. – Мне  нужно,  просто  жизненно  необходимо  побыть  сейчас  одной. Извини.
 Алекс  испытал  ощущение сильного  удара об  землю. Резко  пропала  чувствительность,  как будто  он очутился  в вакууме. Быстро поднявшись, начал  торопливо  одеваться,  стараясь  не  встретиться с  ней  взглядом. Мысли яркими,  как  на  ее  картинах  мазками  вспыхивали в  его мозгу. Ведь  придется же  что-то  говорить  на  прощание!  Но  что? Поблагодарить  -  могут  счесть  за  оскорбление,  постараться  пошутить – можно  обидеть, уйти  молча – поставить  жирную  окончательную  точку.  Но  Сандра  сама  спасла  ситуацию.
- Все произошло  так стремительно.  Постарайся  меня  понять… -  Она  поправила  воротник  рубашки  под курткой.  Их  взгляды  встретились и  Алекс заметил в ее  глазах и  страх,  и  отчаяние,  и  сожаление, и  плещущуюся через  край  грусть. Сандра приподнялась на  цыпочках, коснулась губами  его  щеки. – Пока!
- Пока! -  И  Алекс  вышел, аккуратно прикрыв  дверь.

  Четыре  дня  неимоверной моральной борьбы не  прошли  для  Алекса  даром.  Он  работал до  изнеможения. Неистово  выливая на  бумаге  все душевные ощущения,  наделял  героиню  нового  романа чертами  женщины,  ставшей  для  него мечтой. Она,  то представала красивой,  коварной  ведьмой,  холодной,  расчетливой и безжалостной,  то  вдруг  становилась  беззащитной,  трогательной и  благородной королевой. Его  бросало  в  разные  стороны.  Он  перечитывал,  удалял  написанное  и  снова  писал  что-то, что  потом  казалось  несусветной  чушью.  Ночами  смотрел  в  темноту  и  проклинал  за  ту  боль,  которая  сейчас  не  давала  ему  уснуть. Через  несколько  мгновений  старался  ее  понять, искал   оправдания и  находил.  Не  мудрено, ей тридцатитрехлетней женщине, решиться на  связь  с  двадцатипятилетним  мужчиной. Поставив  под  угрозу  и свое  семейное  благополучие,  и  благосостояние,  и  доброе  имя  в  обществе. Сердце  соглашалось  с  разумом,  но  ему не  становилось  легче в изнуряющей  гонке от  любви к  ненависти, от  злости  к нежности,  от желания забыть до желания  обладать. Понимая,  что  очень  близок  к  помешательству, Алекс наконец то  выдал  Сандре  все  индульгенции, пообещав себе справиться с  этим  влечением. Бутылка « Джека Дэниэлса» стала  тому свидетелем. Наконец  то,  сморенный  таким  количеством  алкоголя , он смог  уснуть  крепким сном, дававшим  долгожданный отдых его вконец  разбитому телу.
    Ближе  к  вечеру  следующего  дня телефонный  звонок  вырвал  его  из  забытья.
- Я  ничего  не  могу  с  собой  сделать. У  меня какая-то  неутолимая  жажда… ТЕБЯ! Приезжай, пожалуйста!

……………………………………………….

Настойчивый  стук  в  окно  автомобиля заставил  Алекса  вынырнуть  из  своих  воспоминаний.
Полноватая  миловидная  блондинка, в  накинутой  на  плече шубке подпрыгивала, пытаясь  согреться
- Александр Павлович!
Алекс  открыл  дверь  и  вышел  из  машины.
-Александр  Павлович, - вновь  обратилась  к  нему  женщина. – Шеф  немного  опаздывает, попал  в  пробку. Просил,  чтобы  вы  его  подождали  в  офисе. Я  вас  проведу.
Алекс закрыл машину  и  направился за  блондинкой.  В помещении офиса запах  кофе смешивался  с  запахом  дорогих  сигар, которые  так  любил владелец  « Чащи». Секретарша, холеная фигуристая брюнетка,  оценивающим  взглядом  окинула Алекса  и, предложив  сесть  в  удобное  кресло,  подкатила сервировочный столик с  чашкой дымящегося  кофе, сахарницей, молочником , печеньем  и  конфетами  в  вазочке.
- Андрей Игоревич будет  совсем  скоро. – Девушка  развернулась и, эффектно  повиливая  бедрами, прошествовала за  свой  стол.
Бизнес Андрея  видимо  шел  неплохо. Алекс  познакомился  и  сдружился с  владельцем этого  комплекса еще  в  бытность  их  романа  с  Сандрой.  Здесь он  не  был  давненько,  встречаясь  с  приятелем  в  городе,  и  поэтому по  достоинству  оценил  перемены,  произошедшие в  офисе друга. Не  прошло  и  двадцати  минут, как  Андрей, сияющий  и  довольный  влетел в  приемную.
- Алекс, дружище,  рад  видеть  тебя!- Мужчины  обменялись  крепким  рукопожатием. Хозяин широким  жестом указал  на  дверь  в  свой  кабинет -  По пятьдесят  грамм  коньячку для  сугреву?
- Прости, друг, но  времени  нет. Я  могу забрать,  то  о  чем  просил?
Андрей  понимающе  похлопал  Алекса  по  плечу.
-Конечно,  я  же  обещал! Только  картина  так  и  осталась  в  доме, а  там  сейчас  постоялец. Но  ничего,  сейчас  мы  все  решим.
Андрей попросил  секретаршу  позвать  администратора.  Через  пару  минут  в  приемной  появилась  уже  знакомая  Алексу  блондинка.  Получив указания  от  босса, женщина  повернулась  к  Алексу.
-Подождите немного, я  сейчас  созвонюсь  с  постоялицей, договорюсь  с ней и вы  сможете забрать  вашу  картину.
Алекс согласно  кивнул,  поблагодарил Андрея и  вышел на  улицу  к  машине.
Воспоминания  опять  видениями  пронеслись  в  его  сознании. Почему то  именно эти  первые  встречи были  самыми  памятными. И  еще  воспоминания  о  этой  картине,  за  которой  он  сегодня  сюда  приехал  и  которая  стала причиной  ссоры, окончившей  их  отношения.

……………………………………………………………


   Первые  несколько  недель  их  связи представляли собой  бурлящий  поток  страсти. Как  будто  две  неистовые  реки сливались  в  одну, образуя мощный  водоворот  желаний, удовольствий и  безумий. Миновав  это пик, отношения  потекли более  спокойно.  Теперь  это  уже  был  поток  нежности,  радости  обладания  и  удовольствия  познания  друг  друга.  Ограниченная  берегами  обстоятельств,  общественного  мнения  и трезвого  взгляда  на  жизнь,  эта  связь  протекала  тихо, не  привлекая  к  себе  внимания. Влюбленные замкнулись в  своем   маленьком  мирке,  сосредоточившемся  в  лесном  арендованном  домике и  по глотку смаковали  новизну  и  прелесть  своих  ощущений. Они  были  настолько поглощены  и вдохновлены друг  другом,  что  это  сразу  же  сказалось  на  их  творчестве.
   Сандра  очень  много работала. Обдумав  сюжет картины,  становилась  к  мольберту. За  несколько  часов  на  полотне  появлялся  эскиз,  а  затем, она  уверенно  начинала  вливать  в  него жизнь мазками ярких  красок. Ей  удивительно  точно  удавалось  передавать  чувства  и  действия. И,  казалось,  полотна  оживают под  рукой всемогущей  волшебницы. В  основном  сейчас она   писала  героев  и  сцены  из  книг  Алекса.  Да  и  сам  Алекс,  заразившись азартом  своей женщины, писал  неистово,  писал  много и продуктивно.
 Чтобы  не  вызывать  лишних  подозрений  он  арендовал соседний  домик  под  номером  три.  Наработавшись  до  зеленых  чертиков  в  глазах, он  под  покровом   начинающейся  теперь  рано  темноты, пробирался  к  домику  любимой и,  сгребая  в  охапку и  целуя самое  желанное  в  мире  тело, пил жадными  глотками ее  любовь вперемешку  с  новым  вдохновением. Он  уже не  стеснялся  своей  татуировки,  причудливым  узором спускавшейся  по  руке  почти  до  самого  запястья,  зная,  что  засыпая на  его  плече, Сандра  безошибочно повторит  это  узор  своим  пальчиком.  Утром она  сводила  Алекса  с ума, щеголяя  в  его  рубашке  или  свитере на  голое  тело и  деловито  готовя завтрак. За  завтраком читала  то,  что  он  успел  написать накануне. Иногда  делала  какие-то  замечания. Иногда  забиралась  к  нему  на  колени  и шептала, какой  он  у  нее  гениальный. А  иногда, сосредоточившись,  от  чего  между  ее  бровями пролегала  вертикальная  морщинка, вчитывалась в  написанное, а  затем,  молча показывала  ему  на  дверь, виновато  улыбаясь глазами.  И  он  уходил  поспешно,  потому  что   отлично  знал,  что  сейчас  она  напишет  что-то  действительно гениальное.
  Ближе  к  новогодним  праздникам  они  уехали  из  «Чащи». Именно  в  этой  предпраздничной  суете Алекс  отчетливо  ощутил,  что  Сандра не  его. Особенно,  когда  она  уехала  на  Новый  год  с  мужем  в  Европу.  Беспощадная  стерва ревность подло  подсовывала  его  воображению  картины одна красочней  другой.  Никакие  доводы  разума  не  могли  убедить смириться с  существующей  действительностью. Он  хотел  обладать  этой  женщиной  полностью.
  Объяснение  состоялось  сразу  же  по  ее  возвращению.  Высказав  свое предложение о жизни  вдвоем,  Алекс  как-то сразу сник  под  ее взглядом, впервые  ощутив   разницу  в  возрасте.
- Это  исключено. – В  голосе  Сандры  зазвучали  металлические  нотки. – Я  люблю  тебя,  как  никогда  в  жизни  не  любила. Но  у  меня  есть  обязательств, а  так  же  причины, по  которым  не  могу  сделать  того,  что  ты  предлагаешь. Поверь, это  для  твоего  же  блага.
- Отстаивая  свои  ограничения,  ты  лишаешь  себя  всемогущества! – В  ответ  процитировал  любимого  писателя  Алекс.
- Брось  философствовать.  Во-первых,  я старше  тебя. И,  рано  или  поздно,  ты  ощутишь это. Во-вторых,  я  никогда  не  смогу родить  тебе  детей.  И  в-третьих,  не  забывай  о  достаточном  могуществе  моего  мужа. Он сотрет  нас  в  порошок, уничтожит  как  творческих людей. Я  не  могу  этого  допустить. И  вовсе  не  о  себе  я  переживаю. Ты  сам  меня  проклянешь  вскоре,  если  тебя  перестанут  печатать.  Поэтому  я  могу  тебе  предложить  только  то,  что  есть  сейчас.
  Алекс  задумался. Она  была  во  многом  права, как  не сопротивлялась  этому его  душа,  но  права. Ему  предоставили  право  выбора  и  он  был  очевиден. Вспоминая  ощущение  творческой  импотенции  в  ее  отсутствие,  Алекс с  ужасом  осознал жгучую  потребность присутствия  Сандры  в  его  жизни. И принял  ее  условия.


   Так  продолжалось  чуть  больше  двух лет.. Это  было  время  их  творческого  взлета. Сандра,  пользуясь своими  знакомствами и  связями  мужа, помогла  Алексу  заключить  очень  выгодный  контракт  с  одним  из  издательств.  Книги его  расходились огромными  тиражами.  После  выставок  Сандры они  на   несколько  недель  отправлялись  в  «Чащу», возвращаясь  в  царство  тех,  самых важных  для  них  ощущений.  В  перерывах между  занятий  любовью они или гуляли  по  лесу,  или  Алекс  рыбачил ( именно  там   познакомился  и  сдружился с Андреем),  а  Сандра  сидела  на  берегу и что-то  рисовала  в  своем  альбоме. Они  удивительным  образом подпитывали  и  вдохновляли  друг  друга. Яркость  картин Сандры  помогала   Алексу справляться  с  периодическими наплывами  меланхолии и  уныния.  А  сюжеты  его  книг,  наоборот,  вдохновляли  Сандру к  новым  работам.  Иногда  она  шутила,  что они паразитируют друг  на  друге.
   Ревность  Алекса   временами  поднимала  голову,  выпуская  под  кожу   очередную  порцию  яда.  Вечерами, а  иногда  и неделями,  когда  Сандра  была  с  семьей,  он  особо  остро  чувствовал  свое  одиночество. Другие девушки  неоднократно  показывали  свой  интерес. Симпатичный, холостой,  талантливый и  достаточно  состоятельный, он  считался завидной  партией. И ему  хотелось  обычного  семейного  уюта и кого-то,  кто  бы  мог  заполнить  в  эти  моменты пустоту звенящую  вокруг  него. Жизнь  шла,  а  у  него  так  и  не  было  ничего,  кроме  работы  и  музы,  вдохновляющей, прекрасной,  но  чужой.  И  самым  неуютным  было  ощущение  полной  зависимости  от  ее  присутствия в  его  жизни…
 

   Все  закончилось так  же  внезапно, как  и  началось.
   День  своего  рождения  Алекс решил  провести  в  «Чаще». Никого кроме  них  двоих. Сандра  приехала ближе  к  вечеру.   Невесомое  белое  платье  с одним открытым  плечом было  перехвачено  широким золотистым  поясом.  Волосы,  уложенные  на  греческий  манер, делали  ее  удивительно похожей  на  Афродиту. У  Алекса  перехватило  дыхание,  когда  он  увидел  эту  красоту  в  проеме  дверей. Она  держала  сверток,  в  котором  угадывалась  картина. Прошествовав  к  кровати,  поставила  на  нее  сверток и тут же вернулась  к  имениннику,  обвив  его  шею  руками.
- С  Днем  рождения, любимый! – Она  заглянула в  его  глаза, своими  умопомрачительными синими  глазами,  в  которых плескались  нежность и счастье. – Как  же  я  соскучилась  за  тобой!
Радость  встречи затмила неприятную  тревогу,  от  прочитанного  ним  отзыва  на  свою  последнюю  книгу. Напрочь  забыв обо  всем  на  свете, он, целуя,  увлек  ее на  шкуру  у  камина.
Поспешно  стянул  с  себя одежду, любуясь распростертым  на  полу телом. Опустившись  рядом  с  ней,  начал  расстегивать  пояс, медленно,  загадочно  улыбаясь,  как будто раскрывал подарок.
- Ну-ка. Что  у  нас  здесь? – Справившись  с  застежкой, неторопливо  скользнул  под  юбку,  приподнимая  платье  и  целуя  каждый  сантиметр открывающегося  тела. Сандра застонала, выгибаясь  навстречу  его  губам. – Боже,  какая  сладость!
 Они  любили  друг  друга  долго и страстно.  То  замирая, то, наоборот,  беснуясь в сумасшедшей пляске,  их  тела сплетались в самом тесном из  существующих единении.  Воздух пропитывался запахом  чувственности и  страсти, а первобытная  музыка,  состоящая  из  их  дыхания, стонов, криков  и  слов  любви,  была завершающей  деталью, делающих эту  картину  идеальной.
  Голова  Сандры  лежала у  Алекса  на груди. Темно-золотая  медь  волос растекалась  по  его  телу. Она  снова  повторяла  пальцем узор тату на  руке Алекса, вдыхая дым его  сигареты.
- Я  думала,  что  сказок  не  бывает! Ошибалась. – Голос  ее слегка  дрогнул. – Все  время  с  тобой  я  в  сказке.
Алекс  отложил  в  сторону  сигарету, притянул  к  себе  женщину  и  поцеловал, заглядывая в  счастливые  глаза.
- Ты  долго  будешь  мучить  меня? – Спросил  он, убирая  непослушный  локон  с её лица. -  Что  там? – И  он  кивнул  в  сторону  свертка  на  кровати.
-Подарок,  конечно. – Улыбнулась Сандра.  Она  села  на  полу,  пытаясь  заплести  в  косу мешающие  волосы. – Тебе  давно  стоило  его  открыть!
Она  начала  одеваться,  наблюдая,  как  Алекс, натянув на  себя  джинсы,  пошел  за  картиной. Он принес ее  ближе  к  окну,  бережно  вскрыл  упаковку  и  застыл. Сандра  подошла сзади, застегивая  на ходу  пояс. Заглянула   через  плечо и, уперевшись в  него  подбородком, прошептала:
- Я  подумала,  что  это  не правильно -  не  иметь  собственного  портрета! – Приподнявшись  на цыпочках,  поцеловала  его в  щеку. – Теперь  я исправила  эту  оплошность! Поздравляю!
 На  картине  был  изображен  он  сам  за  работой. Правда  одежда  была  не  современная,  а  скорее  средневековая. Склонившись  над  тетрадью он,  изображенный  на  картине,  что-то  писал  пером. С  листков тетради поднимались разноцветными  туманными  облачками полупрозрачные  герои  его  романов, отбрасывая  блики  на  лицо и одежду. За  спиной,  склонившись к  плечу  стояла  муза.  Все  как  положено -  лира, крылья, белоснежная  одежда. Она  что-то  шептала   Алексу  на  ухо. Этой  музой  была  Сандра…
 То,  что  произошло дальше, было  каким-то  наваждением.
- Что  же  ты  творишь? - Алекс  гаркнул  так,  что  Сандра  невольно  попятилась. Он  развернулся  к  ней. – Не  ты  ли  сама,  еще  совсем  недавно  убеждала  меня,  что  мы должны  держать  наши  отношения в  тайне?  Уже  и  так  ползут  слухи… -  Алекс схватил со  стола   газету. –  При всем таланте  господина Шведова, отчетливо  бросается  в  глаза тесное  переплетение сюжетов  его  романов с  творчеством не  менее  талантливой  художницы  Сандры  По. И  сам  собой возникает  закономерный  вопрос : что  мы  сейчас наблюдаем - удачный творческий  тандем или  рождение  нового романтического союза?- Прочитав  это, Алекс укоризненно  посмотрел  на  недоумевающую  Сандру.  – Скажи  мне  на  милость, что  теперь  мне  делать  с  этим  подарком? Вывесить  его  у  себя в  гостиной, где  бывает  масса  народа? Или  может  подарить какой-то  картинной  галерее?? Я  не  повезу  это  домой! Для  нашего  же  общего  блага!
Алекс  открыл бутылку  коньяка,   стоявшую  на столе, налил  себе  изрядную  порцию  и  одним  махом  выпил.  Снова  посмотрел  на  картину,  скривил  губы  в  саркастической  улыбке.
- Муза!!!!! Ты и  вправду  считаешь,  что  без  тебя  я  бы  ничего стоящего  не  написал?
Стоявшая  в  ступоре  Сандра  вдруг  преобразилась.  Стряхнув  с  себя  оцепенение,  она  расправила  плечи, гордо  приподняла  голову и зло  ухмыляясь,  подошла  к  столу  налить  и  себе  коньяка. Но  наполненный  бокал  так  и  остался  у  нее  руке  нетронутым.  Алекса  прорвало. Он бросал  ей  в  лицо  все  свои   обиды: и  неустроенность  собственной  жизни,  и  муки  ревности,  и постоянные прятки, и ее всепоглощающее влияние и  на  него  и  на  его  творчество.
- Ты,  как  паучиха. Оплела своими  сетями, подпитываешься  от  меня вдохновением и я никуда  не  могу  от  тебя  деться! Даже  вздохнуть  свободно  не  могу!!!!
- Ты  все  сказал? – голос  Сандры  немного  отрезвил  вошедшего  в  раж  Алекса. Он  молча  кивнул. В  следующий  момент  содержимое  ее  бокала, обжигая  глаза  растеклось  по  его  лицу.
Когда,  умывшись,  он снова  вернулся  в комнату, то  застал  там Андрея, рассматривающего картину.
- Прости, но  дверь  была  нараспашку. Что-то случилось?
-Да.  Мне  срочно  нужно  уехать, но  я  бы  хотел  попросить  тебя  об  одолжении. – Алекс  лихорадочно  забрасывал  в  сумку  вещи. Кивнув  на  портрет, продолжил. – Я  не  могу  забрать  этот подарок. Ты  не  мог бы  оставить  его  пока  где-то  здесь?
Андрей  понимающе  кивнул.
- Будет  сделано.
Машина  неистово  рванула  с  места,  разбрасывая  в  стороны гравий.  Он  летел  на  бешенной  скорости, пытаясь  убежать  от  ставшего  теперь  прошлым…

 Первый  год  после  их  разрыва  Алекс  называл  курсом  лечения  от зависимости. Снова  работал  до  изнеможения. Когда  уставал, отдавался светским  тусовкам. Не  пропуская  мимо  ни  одной  юбки,  пытался  найти  забвение  в  женских  объятьях. Чувством  отвращения  к  самому  себе,    заглушал  боль потери. Он  максимально постарался  оградить  себя  от  каких  угодно новостей  о  своей бывшей  возлюбленной.  Обострение началось  с  приходом  зимы, вместе  с  повисшей  за  окнами серостью, ощущение  правильности его  поступка покинуло  его  окончательно. Вдохновение  отсутствовало. Попытки  написать  хоть  несколько  страниц  текста с  треском  проваливались. Утешало  только то,  что  он  успел  все-таки  выполнить  условия  договора  с  издательством и  написал  нужное  количество  книг. Ему  неоднократно  звонили и  приглашали  подписать новый  контракт,  но  Алекс ссылался  на  занятость.
   После  Нового  года  к  нему  начала  приезжать  Полина. Миловидная студентка филолог обладала недюжинным интеллектом.  Это именно она  редактировала  его   произведения  в  издательстве. Алекс  чувствовал,  что  нравится  ей. Да  и  к  ней  он  испытывал глубокую  симпатию. Изящное  чувство  юмора,  веселый  нрав,  умение  убедить  в  своей  правоте и какая-то  особенная  женская  интуиция ставили  ее  на  ступень  выше остальных  знакомых  девушек. Встреча  за  встречей она,  буквально  за  уши,  вытягивала  его  из  пропасти  отчаяния  и  самобичевания.  Летом,  после того как  Полина  закончила  учебу, Алекс  сделал  ей  предложение. Семейная  жизнь и  чувство  ответственности  за человека,  находящегося  рядом, заставили его  наконец  то  взять  себя  в  руки  и  начать  писать.   Он  начал  серию  книг космической  фантастики. Издательство   с  удовольствием  их  печатало, но  отзывы  критиков  были  не  столь  благожелательны, как  прежде.  Алекса  упрекали  в  отсутствии эмоций  в  произведениях, делавших  его  предыдущие  книги более  красочными  и  чувственными. Сейчас  же его  стиль  называли  экшн , динамичный, захватывающий,  но  бессердечный.
  Так  пролетел  еще  год.  Алекс  сидел  в  кафе аэропорта,  ожидая  посадки  на  свой рейс. Его  приглашали в  столицу для обсуждения перспективы  написания  сценария  по  его  последним  книгам. Заказав  себе  кофе он  развернул  газету и  сразу  же  наткнулся  на  заголовок : « Сандра По. Умершие  краски». Руки  самопроизвольно  задрожали,  расплескивая  горячий кофе. Быстро  поставив  чашку  на  блюдце,   жадно  впился взглядом  в  статью.  Смысл  оной  был  неоднозначен. С  одной  стороны, написавший статью не  отрицал  великолепного  таланта  автора, умения ее передать ощущения  так  реально,  что смотрящий  на  картину  становился как бы  частью полотна. В этот раз   Сандра представила  на  своей  выставке картины  с  изображением   человеческих  эмоций. « Страх», «Ненависть», «Отчаяние», «Боль» -  одни  названия   говорили  о  многом. И  самое  удручающе,  по  утверждению  критика,  было  то,  что  все  они  были написаны  в  темных  и  мрачных  тонах, настолько несвойственных работам самой  яркой  в  прошлом  художницы.  Чисто  профессионально  они  были  выполнены  великолепно, но оставляли в  душах  зрителей тяжелые переживания  того,  что  было  изображено  на полотнах.  « И, делая  окончательный  вывод  о  выставке,  я  с сожалением ловлю  себя  на  мысли,  что госпоже  Владимировой необходима  помощь  специалистов  узкого  профиля,  чтобы  привести  в  порядок ее душевное  состояние» - заканчивалась  статья.
 Беспокойство и страх  сжали  сердце  Алекса. Он  обязательно  узнает  обо  всем  подробней,  когда  вернется  домой…
    Он  приехал  спустя  неделю и  тут  же  через  знакомых узнал,  что  Сандра  уехала  к  детям в  Англию. Ему  по  страшному  секрету  сказали,  что,  скорее  всего,  муж  отправил  ее  лечебницу  за границей, после  разгромных  публикаций  в  прессе.
  Последние  полгода он  старался  не  упустить  ни  одного  упоминания  о  Сандре. Но  пресса  молчала.  Жизнь  текла  размеренно  и  тихо. Обустроенный  быт,  добрый  и  отзывчивый  друг  рядом, работа со сценарием  и  начинающиеся съемки  фильма. Но  Алекса  не  покидало  ощущение,  что  что-то  важное  проходит  мимо,  что  жизнь  его  неполная.  Знакомое  имя резануло  слух. Диктор в  новостях  рассказывал  об  открытии вчера выставки современных  художников:« И  снова самое  неизгладимое  впечатление  произвела  картина  эпатажной  художницы Сандры По.  Её яркое  возвращение на изобразительны Олимп, не осталось  незамеченным. Картина «Жажда» перевернула мир  живописцев… » Дальше  Алекс  не  дослушал,  он  уже  выбегал  из  квартиры с  твердым  намерением  увидеть  это.

  Несмотря  на обеденный  час в  залах  городской  галереи было  довольно  многолюдно. Алекс  издалека  увидел  картину  Сандры. Даже  еще  не  разглядев  изображения, он  уже  знал,  что  это  именно она. Полотно  горело,  притягивая  к  себе  взгляд. Большее  количество  народа  находилось  именно  там. Легкий шепот,  подобный  шуршанию  осенней  листвы  таял  в  углах  галереи. Как  завороженный  шел  Алекс  к  этому  полотну. Остановившись, всем телом почувствовал  волну  нестерпимого  жара исходящего  от него…
   Раскаленный  жар  пустыни был  изображен  практически  осязаемо.  Искаженная  дымкой  нестерпимого  зноя,  скудная  растительность  казалась высушенными и  изуродованными  человеческими  руками, тянущимися из-под  земли  к  беспощадному  солнцу. Небо разливалось  жидкой  ртутью  с   ярким  молочно-белым  шаром  солнца. Справа  виднелись  надвигающиеся черные  тучи с  росчерками молний. Они  несли обессиленной  природе спасение  и прохладу.  Спасти им  не  удастся  только ее, женщину  на  переднем  плане  картины.  Слева  была  изображена грозная  скала. В  тени ее,  на  растрескавшейся  от  зноя земле лежало тело,  прикованное за  ногу массивной  цепью  к  скале.  Оно  было настолько  неестественно выгнуто,  что  можно  было  безошибочно  понять,  что  женщина  умирала в  страшных  мучениях.  Растрескавшиеся  губы и  кожа  явственно  тому  свидетельствовали.  Но  самое  страшное  для женщины  уже  было  позади. Широко  открытые  и  устремленные  на  зрителя  глаза  были  полны счастьем  избавления  от  мук. На  губах  и  подбородке запекалась кровь. Видимо доведенная до  отчаяния и  безумия  нестерпимой  жаждой женщина, пыталась  напиться  собственной  кровью, прокусив  запястье  левой  руки, которую  в  агонии откинула  в сторону. Вытекая из  рваной  раны  кровь  заполняла трещины в жадно  пьющей  эту  влагу  земле,  образуя  затейливый  красивый  узор - у Алекса потемнело  в  глазах – узор его  татуировки…

 ……………………………………..
Каждый  шаг по  знакомой  до  боли  тропинке отдавался  в  его  сердце.   
Почти  час  он  провел  в  машине возле выставочного  зала,  испытывая  изнуряющую  жажду. Прекрасно  понимая,  что никакой  жидкостью  ее  не  утолить, он  вдруг  осязаемо  понял,  что  ему  просто  необходимо  прикоснуться  к  чему  то,  что  принадлежало когда  то  им  двоим. И  тут  же  вспомнил  о  картине, оставленной на  хранение Андрею. С  замирающим сердцем  позвонил  другу и с чувством  облегчения  узнал,  что  может  прямо  сейчас  забрать ее.  И  вот  теперь  он  стоит  перед  дверью домика,  бывшим для  него  однажды  центром  всех  его  желаний  и  стремлений, боясь  зайти  в  него  вновь. 
  Алекс  тихонько  постучал. И, услышав : « Открыто», шагнул  вовнутрь.
Возле  камина,  у мольберта  стояла Сандра. Ему  даже  не  надо  было  видеть,  он  сразу  почувствовал ее  запах. Сильно  похудевшая, в  плотно облегающем  свитере,  с короткой  взъерошенной  мальчишеской  стрижкой,  она  казалась  еще  моложе,  чем  раньше. Огромные синие  глаза  смотрели  на  него испуганно  и  с  мольбой. Она  сделала шаг  к  нему  навстречу,  протянула  бокал  с коньяком,  который  держала   в  руке и снова  повернулась  к  мольберту.
На  картине  полуволчица  полуженщина  из  последних  сил  ползла  к  расщелине  в  горе.  Сандра  выдавила на палитру  краску,  обмакнула в  нее  кисть и  сделала  уверенный  мазок голубого цвета.  Теперь  из  расщелины  вытекал  ручей.  Жажда закончилась.