По следам Мцыри

            Немного лет тому назад,
            Там, где сливаяся шумят,
            Обнявшись, будто две сестры,
            Струи Арагвы и Куры,
            Был монастыть...
            Теперь один старик седой,
            Развалин страж полуживой,
            Людьми и смертию забыт,
            Сметает пыль с могильных плит...
            ...............................
            Однажды русский генерал
            Из гор к Тифлису проезжал;
            Ребенка пленного он вёз.
            Тот занемог, не перенёс
            Трудов далёкого пути.

                М.Ю.Лермонтов. Мцыри.

С тех пор минуло двести лет...
Я думал, что утерян след,
Казалось мне - всё стёрлось в пыль
И цел ли Джвари-монастырь,
Куда ребёнка привезли,
Забрав беднягу из семьи?

Однажды на исходе дня
Судьба забросила меня
Туда, где вижу я с горы -
Струи Арагвы и Куры
Сошлись, сбежав с окрестных гор,
И понеслись в другой простор...
Цел монастырь на той горе,
Такой, как был и в той поре.
Стоит, как крепость, как оплот,
Его и время не берёт...
Меня спросил монах седой,
Побитый временем, с клюкой:
Что я ищу в монастыре,
Быть может, заплутал во тьме?
"Да нет, отец: пришел узнать
Про Мцыри. Помнишь, может стать,
Где похоронен? Я к нему
С измальства память берегу.
Он покорил меня судьбой,
О милой родине тоской.
Но злой в мечту вмешался рок -
Он страстно рвался на восток,
Но заплутал, в горах бродил
И с палкой барса победил.
Израненный в степи лежал,
С мечтой о доме умирал..."
Не прерываясь, сгоряча
Я рассказал. Старик, ворча, -
Не лень идти, мол, в дальний путь,
Что не даю, мол, отдохнуть,
Он в келью пригласил меня,
Где свет закатного огня
Неярко стены освещал,
А вскоре вовсе убежал.
И в этой келье при свечах
Мне стал рассказывать монах.
"Мой прадед отыскал его.
И все бы было ничего -
Он много крови потерял,
Хоть сам себя перевязал.
Но раны рваные в плечах
Не заживали. Быстро чах...
Молились все за удальца -
Всем жалко было молодца.
Все тише, тише он стонал,
И вскоре Бог его прибрал...
Вот в этой келье и почил,
Где раньше в Джвари он и жил".
"Покажешь мне его могилу?" -
Спросил его я через силу.
Монах вздохнул и отвечал:
"Да я б могилу показал,
Но тела нет в могиле той..."
"Как тела нет? Старик, постой.
Коль схоронили, значит, здесь -
Не мог же кто-то труп унесть!"
Монах поник, потом опять
Рассказ стал тихо излагать:
"Прошло два месяца всего,
Как упокоили его.
И вот в один из майских дней,
Когда пал цвет от тополей,
Шесть всадников явились к нам -
Спешили не по пустякам:
Гяуров грозный генерал
Ребенка из семьи украл.
Известно им: на той поре
Оставил он в монастыре
Больного. Только вот в каком?
И где теперь ребенка дом?
Им отвечали: жил у нас,
Вот только в неурочный час,
Вконец измученный тоской,
Он тайно поспешил домой.
Но где тот дом и как искать,
Не мог он, бедолага, знать...
Его искали и нашли
Полуживым в чужой степи.
Сражался, видимо, с зверьём,
А раны тяжкие на нём
Настолько были глубоки,
Что не смогли его спасти...
Его, как видимо, отец
Спросил: "А где тот молодец
Был похоронен?" - "Здесь лежит,
А душу Бог его хранит..."
Мой прадед умный был монах -
Он осмотреть дозволил прах.
Когда же гроб истлевший вскрыли
И труп несчастного узрили,
Ох, что же было, Боже мой! -
То был их сын и брат родной..."

Монах надолго замолчал,
Крестился, головой качал
И, наконец, набравшись сил,
Продолжил, как заголосил:
"Ох, тяжко, тяжко вспоминать,
Как говорят, кричала мать
И даже у мужчин слеза
Кропила изредка глаза.
Монахов щедро одарив
И тело в вьюках укрепив,
Они уехали домой,
Чтоб схоронить в земле родной".

Рассвет в оконце к нам проник
Тогда и замолчал старик.
Задул свечу, отбил поклон,
Спросил (а голос, будто стон):
"А ты отколь?" - "Я из Сибири -
Приехал поклониться Мцыри".
"Ну-ну, - неспешно он изрёк. -
Отсюда путь, видать, далёк..."

Из кельи вышел, а рассвет
Цветной являл кордебалет.
И мнилось мне, смотря окрест,
Что нет трагичней этих мест.
И, может быть, за той горой
Был Мцыри дом и край родной...
Пусть время в опрометь бежит,
Он тихо и спокойно спит...