Идея остается непорочной...

Безумье принялось легко и прочно, пройдя на глубину сквозь точки пор. Идея остается непорочной до первого из выстрелов в упор, а дальше не она ведет к победе, а мертвых неизвестное число. Как сердце пересаживает медик, гадая приросло не приросло, так ты ведешься на такой горячий, но дальний свет прекрасного "потом". Он сквозь прорехи ран вдали маячит, прожектором в кровавом шапито, блеск путеводный нищим и бездомным. С цветами, принесенными к ногам - невинною останется мадонна. До первой крови первого врага, припавшего от страха на колено. И пожирая свой кровавый той, идея обратится Магдаленой - распутницей, назвавшейся святой. И хочется побить ее камнями, за всех кто скормлен заживо войне. Но роза у подножья не увянет - иной идеи не было и нет. Да и так много пройдено за нею... Застывших лиц уже не сосчитать. И все же как впервые сатанеешь, снимая новых мертвых "со щита".
Бросаешь жизнь в стакан, как тьма бездонный, ладонями затертым кругляшом, с надеждой, что появится Мадонна и сделает "все будет хорошо" сама, без боя, мертвых, похоронок, не дав войне ни месяца, ни дня.
Но ты ее кровавую корону ковал в горниле боли и огня.
Безумье принялось дурманным ядом, отточеным вервольфовым клыком. Одни годами только ходят рядом, а ты забрался слишком далеко за вешки невозвратного предела, надсадным криком проплатив билет. Война тебя в кровавое одела, распяв нагим на пыточном столе и точно препарируя, сшивая. Безумье принялось не принялось? Фигура вышла теплая, живая, но в сердцевине черствая, как кость, и с яростью, расползшейся по венам, что в мертвый узел жизнь переплетут.
Идея остается незабвенной - проводники сгорают на лету. И среди всех, войной одетых алым, ты из немногих истину постиг - пока она наестся до отвала, вас понемногу сточит до кости, исподтишка, коварно, даже нежно. Вертись иль не вертись, а толку чуть...
Но, чтоб за Магдаленой шла Надежда - ей кто-то должен протаранить путь.
И, может, быть последней капле крови - последней гирей на ее весах.

Теперь - довольно праздных пустословий.
Посторонись, народ. Идет десант.