Страшилка. Из рассказов о Фёдоре

Затеяли мы как-то с Фёдором путешествие.

  Развернули на полу огромный рулон бумаги  - от  стены до окна – и устроились  на  четвереньках с карандашами и фломастерами. Поставили исходную точку и начали рисовать дорогу.

  Дорога вела себя как живая - извивалась, крутилась на месте, резко рвалась вперёд и даже иногда возвращалась к прежним местам. По обе её стороны творилось что-то невероятное: распускались волшебные цветы, шумели таинственные леса, пели птицы и шныряли звери. Иногда путь преграждали бурные реки или крутые горы. И тогда нам приходилось изобретать способ преодоления неожиданных препятствий.
    
   - Федь, а цель-то у нас какая? – спрашиваю. – Куда идём? Что в конце дороги-то рисовать?
    
   - Давай нарисуем там кладбище, - неожиданно прозвучало в ответ.
    
   «Ой, - подумала я, - странно, почему кладбище? Такой маленький мальчик – и вдруг мысли о кладбище! Да он в свои пять лет  даже и слов таких знать не должен. А он делает его целью своего путешествия. Странно. Может случайно? Просто  услышал где-нибудь разговор о кладбище и теперь попугайничает».

  Мы продолжали увлечённо рисовать карту незнакомой местности. Получалась уже не совсем карта. На дороге иногда встречались машины. По рекам шли пароходы.  Кое-где стояли шлагбаумы и семафоры, по железной дороге проезжали поезда с пассажирами. Уже и города образовались и маленькие деревеньки с петухами и собаками. А дорога всё петляла, всё устремлялась куда-то, всё вела путешественников к какой-то загадочной цели.

  - Так что, Фёдор, что же такое ждёт нас там -  в конце пути?

  - Я ж говорю – кладбище, - невозмутимо отвечает малыш.

  - Да почему же кладбище? – обеспокоенно спрашиваю я, прокручивая в уме мысль, не подыскать ли для ребёнка хорошего психолога. А сама уже готовлюсь на  краю карты могилки изображать с крестами.

  - А что же ещё?  - Фёдор уверенно рисует на финише  клетчатый флажок, а под ним – сундук. - Где же ещё клады складывают? На кладбище, конечно!