1. 017 Федор Иванович Тютчев

Федор Иванович Тютчев.
(1803—1873)


Тютчев — поэт из ряда Хайяма и Басё — оставил немного, две книжки стихотворений — но каких! От одной из них А. Фет не мог сдержать своего восторга: «Вот эта книжка небольшая — Томов премногих тяжелей».

Из 385 стихотворений поэта 50 — переводы из Гейне, Гёте, Шиллера, Байрона, 35 — шутки, телеграммы и стихи, написанные во время предсмертной болезни, и 300 — его поэтический памятник.

Есть еще четыре публицистические статьи и неоконченная книга «Россия и Запад», 1250 писем, написанных на французском, из которых опубликована едва ли треть. (Тютчев и говорил всю жизнь по-французски и дня прожить не мог без парижской газеты; писал только на русском, как редко кто из соотечественников.)

Не все стихи равны, поскольку среди них немало шедевров. Их диапазон — от «Люблю грозу в начале мая…» до «Как ни тяжел последний час — / Та непонятная для нас / Истома смертного страданья, — / Но для души еще страшней / Следить, как вымирают в ней / Все лучшие воспоминанья...» В их числе и вовсе гениальные: «Умом Россию не понять, / Аршином общим не измерить: / У ней особенная стать — / В Россию можно только верить». Или: «О, как убийственно мы любим, / Как в буйной слепоте страстей / Мы то всего вернее губим, / Что сердцу нашему милей». «Все эти стихотворения очень коротки, а между тем ни к одному из них решительно нечего прибавить» (Н. Некрасов).

Жизнь Тютчева прошла под высоким накалом страстей — «Жизни некий преизбыток в знойном воздухе разлит». Быть может, именно это сделало его поэтом, но, скорее всего, жизнь в нем кипела, оттого что он был Поэт. Всю полноту мира Тютчев мог свести к афоризму. Он поражал всех умением выражать свои мысли кратко и емко. Как позже сделал Чехов в прозе. Сражал женщин, в т.ч. первейших красавиц Европы, будучи сам, по отзывам современников, далеко не светским хлыщом и красавцем. Был дважды женат, имел шесть детей. Еще пять детей были у Тютчева от двух долгих его привязанностей. А любовью и мукой поэта всю жизнь была Амалия Лерхенфельд, на которой он не смог жениться в молодости, и которой в старости, случайно встретив ее, посвятил стихи «Я встретил вас — и все былое / В отжившем сердце ожило…».

Чуть ли не первый поэт России, себя поэтом не считал. Называя свои произведения «бумажным хламом», он и оба сборника опубликовал нехотя, уступая друзьям. В первый раз, когда ему было уже за 50, а во второй, когда ему стукнуло 65. Видимо, зная, что «Нам не дано предугадать, / Как слово наше отзовется» и что «Мысль изреченная есть ложь», Тютчев не спешил изрекать истины и не спешил знакомить с ними посторонних. Он сполна (и с блеском) выговаривался в свете. Вот уж к кому подошло бы изречение Экзюпери: «Единственная настоящая роскошь — это роскошь человеческого общения». Блестящий спорщик, философ, «Лев сезона» (П. Вяземский) — как только не называли поэта в гостиных и при дворе.

Такого ленивца на письмо и впрямь надо было поискать. Это воистину был Обломов русской поэзии, чистый душой и высокий помыслами. Но в то же время и Цезарь, который «пришел, увидел, победил» самых тонких ценителей поэзии. В салонах ему, развесив уши, внимали толпы поклонников и поклонниц, вовсе не считавших Тютчева поэтом. Не считавших и — не читавших. Тираж второго сборника остался нераспроданным.

«Блажен, кто посетил сей мир / В его минуты роковые!» — будущий поэт посетил сей мир 23 ноября (5 декабря н.с.) 1803 г. в селе Овстуг Брянского уезда Орловской губернии, в имении родовитых дворян Ивана Николаевича и Екатерины Львовны Тютчевых. Мальчик получил прекрасное домашнее воспитание, причудливо сочетавшее примат французского языка с русским укладом жизни.

Воспитателем у Феди был поэт-переводчик С. Раич, прививший ему любовь к поэзии и поэтическому переводу. «Послание Горация к Меценату» четырнадцатилетнего Тютчева было напечатано в трудах Общества любителей российской словесности, принявшего юного переводчика в число своих сотрудников. Тогда же юноша поступил на словесное отделение Московского университета, который успешно окончил в 1821 г. со степенью кандидата и был зачислен на службу в государственную коллегию иностранных дел.

Вскоре Тютчев по протекции был направлен в Мюнхен, столицу Баварии, на должность сверхштатного чиновника русской миссии. Там молодой дипломат и поэт легко вошел в круг литературной и научной элиты Баварии, сблизился с поэтом Г. Гейне и философом Ф. Шеллингом.

Все эти годы Тютчев много занимался переводами, а также создал шедевры философской лирики («Silentium», «О чем ты воешь, ветр ночной?..», «Осенний вечер» и др.), напечатанные в «Галатее» С. Раича, «Молве» Н. Надеждина и «Современнике» А. Пушкина.

После 1840 г. поэт до середины 1850-х гг. написал более 50 стихотворений, но ни одного из них не опубликовал. В это время Тютчев поместил во французских журналах несколько статей панславистского направления «Россия и Германия», «Россия и Революция», «Папство и римский вопрос», составлял книгу «Россия и Запад», в которых, назвав Запад «гнилым», настаивал на необходимости восточноевропейского союза во главе с Россией, что хорошо согласовывалось с политикой Николая I.

По линии дипломатической службы за 22 года заграничной жизни Тютчев побывал еще дважды в Турине (Сардинское королевство) и на Ионических островах. После смерти первой жены Элеоноры Патерсон, урожденной Ботмер, поэт тайно обвенчался в 1838 г. с женой престарелого барона Дёрнберга — Эрнестиной, что вызвало большой скандал и увольнение Тютчева от должности с лишением звания камергера. Однако по возвращении в Россию Тютчев был прощен, получил должность старшего цензора при особой канцелярии министерства иностранных дел в Петербурге, а с 1858 г. был назначен председателем Комитета иностранной цензуры.

Поэт стал заметной фигурой в общественной жизни. К этому времени относится и подъем поэтического творчества Тютчева. В 1850 г. в «Современнике» Некрасов перепечатал пушкинскую подборку стихов Тютчева, сопроводив ее панегириком поэту. В 1854 г. в приложении к «Современнику» было опубликовано 92 стихотворения Тютчева, а затем по инициативе И. Тургенева был издан его первый поэтический сборник, с восторгом принятый А. Фетом, А. Дружининым, С. Аксаковым, А. Григорьевым, Л. Толстым и др. Лев Николаевич проницательно назвал Тютчева «одним из тех несчастных людей, которые неизмеримо выше толпы, среди которой живут, и потому всегда одиноки».

С годами славянофильские идеи полностью овладели поэтом, призвавшим после поражения в Крымской войне, унесшей 100 000 русских жизней, славян к духовному объединению.

«О, негодяи! — написал Тютчев о «высшем обществе», радовавшемся поражению России. — Если бы я не был так нищ, с каким наслаждением я швырнул бы им в лицо содержание, которое они мне выплачивают, и открыто порвал бы с этим скопищем кретинов, которые, наперекор всему и на развалинах мира, рухнувшего под тяжестью их глупости, осуждены жить и умереть в полнейшей безнаказанности своего кретинизма. Что за отродье, великий Боже!».

В 1864 г. умерла Елена Денисьева, «скандальная» любовь поэта, с которой его 14 лет связывало глубокое чувство. Это трагическое событие в жизни Тютчева дало миру «денисьевский цикл» изумительных, мистических стихотворений («О, как убийственно мы любим…», «Последняя любовь», «Предопределение», «Весь день она лежала в забытьи…» и др.).

Затем удары судьбы продолжились. В течение нескольких лет умерли родной брат Федора Ивановича, мать, четверо детей, в т.ч. двое — от Денисьевой. 1 января 1873 г. с Тютчевым случился удар, приковавший его к постели, а затем второй. В этом состоянии он сочинил 15 стихотворений. За два месяца до смерти поэта перевезли в Царское Село, где он и скончался 15 июля 1873 г. Тютчев похоронен на Новодевичьем кладбище северной столицы.

Наполненные светом и печалью стихи поэта были положены на музыку П. Чайковским, С. Рахманиновым и др. композиторами.

Многие называли Тютчева поэтом мысли. Да так ли это? «Я исчезаю, исчезаю!..» — были последние его слова. Разве тут одна лишь мысль? Так же как в стихотворении «Накануне годовщины 4 августа 1864 г.». посвященном памяти Елены Денисьевой, в смерти которой он винил себя.

Вот бреду я вдоль большой дороги
В тихом свете гаснущего дня...
Тяжело мне, замирают ноги...
Друг мой милый, видишь ли меня?

Всё темней, темнее над землею —
Улетел последний отблеск дня...
Вот тот мир, где жили мы с тобою,
Ангел мой, ты видишь ли меня?

Завтра день молитвы и печали,
Завтра память рокового дня...
Ангел мой, где б души ни витали,
Ангел мой, ты видишь ли меня?


P.S. Вот несколько стихотворений Тютчева, чтобы понять, что такое — Поэзия.

ОСЕННИЙ ВЕЧЕР

Есть в светлости осенних вечеров
Умильная, таинственная прелесть!..
Зловещий блеск и пестрота дерёв,
Багряных листьев томный, легкий шелест,
Туманная и тихая лазурь
Над грустно-сиротеющей землею
И, как предчувствие сходящих бурь,
Порывистый, холодный ветр порою,
Ущерб, изнеможенье – и на всем
Та кроткая улыбка увяданья,
Что в существе разумном мы зовем
Божественной стыдливостью страданья!

Октябрь 1830


«ЛЮБЛЮ ГЛАЗА ТВОИ, МОЙ ДРУГ...»

Люблю глаза твои, мой друг,
С игрой их пламенно-чудесной,
Когда их приподымешь вдруг
И, словно молнией небесной,
Окинешь бегло целый круг...

Но есть сильней очарованья:
Глаза, потупленные ниц
В минуты страстного лобзанья,
И сквозь опущенных ресниц
Угрюмый, тусклый огнь желанья.

<1836>



«И ЧУВСТВА НЕТ В ТВОИХ ОЧАХ...»

И чувства нет в твоих очах,
И правды нет в твоих речах,
И нет души в тебе.

Мужайся, сердце, до конца:
И нет в творении творца!
И смысла нет в мольбе!

<1836>



«ОНА СИДЕЛА НА ПОЛУ...»

Она сидела на полу
И груду писем разбирала –
И, как остывшую золу,
Брала их в руки и бросала –

Брала знакомые листы
И чудно так на них глядела –
Как души смотрят с высоты
На ими брошенное тело...

О, сколько жизни было тут,
Невозвратимо-пережитой!
О, сколько горестных минут,
Любви и радости убитой!..

Стоял я молча в стороне
И пасть готов был на колени, –
И страшно-грустно стало мне,
Как от присущей милой тени

1858