Стал подолгу лежать я в постели...

75 лет назад, в конце мая 1939 года по амнистии со строительства Беломоро-
Балтийского канала домой вернулся папа, на котором был в рабстве три года.
Назначенный в ноябре 1938 года Наркомом внутренних дел Л.П.Берия, восста-навливая "социалистическую законность" (борьба с "ежовчиной"), освободил из  тюрем и лагерей более 300 тысяч заключённых. В основном это были "доходяги",
больные, немощные люди, неспособные работать на стройках ГУЛАГа


* * *

Стал подолгу лежать я в постели –
удивлён, что такое сталось.
Знать с реальной победой в теле
 проникает в сознание старость.

И не тянут на чтенье романы,
отдаюсь я воспоминаниям –
вот сижу на коленях у мамы
 на ступеньках большого здания,
куда маму со мной не пустили.
«Муж ваш – враг трудового народа!
Вы, гражданка, сюда б не ходили», –
так сказал часовой ей у входа.

Мама губы свои искусала,
со ступенек не в силах подняться.
И к груди меня всё прижимала,
не давая мне вслух разрыдаться.

Папа – враг трудового народа?!
Как у Яшки, Арона и Пети?
Осознать это в четыре года?
Невозможно такое на свете.

Но почувствовать это возможно,
хоть поддаться нельзя вот такому, –
стали с нами совсем осторожно
 обращаться соседи по дому
 и детишкам своим наказали,
чтобы с нами они не общались.
Меж собою теперь мы играли,
кто сиротами вроде остались.

В детстве нам нанесённые раны
 закалили моё поколенье.
Становились мы взрослыми рано,
трудность жизни была по колени.

Добивались успехов и почестей
 и ущербность в себе изживали.
Океан государственной пошлости
 мы с усмешками одолевали.

Потихоньку в болото катились,
деградируя все незаметно.
И при этом страною гордились
 и любили, хотя безответно.

Почему? Это необъяснимо!
Старый – многого не понимаю.
Все ответы проносятся мимо,
зря мозги по ночам я ломаю.

Парадоксы советского строя,
человека тогдашнего быта
 не дают мне сегодня покоя.
И поэтому ночь как избита.

И до боли чувствительна старость
 к несуразностям воспоминаний
 в пересмотре того, что досталось
 и хоть трудно, но пройдено нами.