В гостях у бабы Яги

Присловутая баба "Яга",
Та, что в ступе махала метлою,
Сеть интриг облетевши порою
позволяла поддать иногда.

Самогонкой снабжал её леший,
За закуской летела к чертям,
Стол накрыт и пора-бы гостям,
Только пакость спешит словно пеший.

Вот и гадость летит, дрянь крылатая,
Жрёт и пьёт в свои три башки,
А затем жаром пышут проклятые,
Словно горн обжигая горшки.

Вон плетётся засранец лохматый,
Кот "Баюн" и мешок за спиной,
Уничтожил он кучу пернатых,
И не жалко, косматый герой.

Ооооо! Явился, в регалиях,в латах!
Ишь,- ромашку в железы влепил,
Знаю гад где иголку припрятал,
Чтоб ты сдох, чтобы свет был не мил.

       Гости.

Что подашь нам, сегодня сестрица,
- Молвил тот что был в латы закован,
Ты без ступы ну впрямь чаровница,
Я тобой лишь одной очарован.

И от слов таких бабка замлела,
Костью к верху подол подняла,
Ножкой шаркнула и захмелела,
Словно выпила четверть вина.

Трёх-головый вспылил что есть силы,
Он в три пасти плевал на любовь,
Одного-лишь, пожрать чрево просит,
Чтоб до сытости, в пламень всю кровь!

Будет вздор-то пороть вам кащеюшка!
Подавайка хозяйка горшки,
Похудела-уж каждая шеюшка,
А "Кащею" одно-лишь,- любви.

Трёх-головый, "Кащей",--прерикались.
Налакавшись "Баюн", - влез на печь,
Всё обнюхал, чем прежде залечь,
Залоснились бока, зачесались.

Тут "Яга" заглотнув самогону,
Вдруг завыла метлою метя
И монисты костями гремя,
Что когда-то слыли закусоном.

В чувств избыток вселился "Кащей",
Трёх-голового звал вдруг орлицей,
А орёл сей главами треся,
Думал,- экая гадость-то снится.

Згинь не чистая, молвил шипя,
И старался отбиться крылами,
Но поднять их не мог, те лежали,
С глаз из глав покатилась слеза.

Тут "Яга" заскочила на стол,
Подмигнув пьяным оком "Кащею",
Поднимая при-этом подол,
Тихо молвила:- витязь....робею.

Задымились шарниры в суставах,
И "Кащей" прохрипел:-Ой Кан-Кан,
Несмотря то что будучи пьян,
-Латы рвал с себя будто рубаху.

Оголица сумели они,
В остальном-же, всему есть граница,
Самогонка увы не водица,
Их головушки будут больны.