Глава 69. Бланш

                Аргента заходила уже на четвертый круг над лесом, монетка в мешочке то трепетала ярким огоньком , то  безнадежно умолкала.  Выздоровевшее крыло начинало побаливать, и Андрей, видя, как тяжело  дается птице каждый новый взлет, просил приостановить поиски и передохнуть.

               Лесок был наводнен костюмированными обитателями - они жгли костры, жарили мясо, танцевали и метали топоры. Но никто из этих странных людей не был похож на Оскара.

               Криболоцкий со своими спутниками, доверившись подсказкам коричневых кристаллов, блуждали между пятиэтажных хрущевок и серых унылых девятиэтажек. Иногда путешественникам казалось, что волшебные камни издеваются над ними: стрелка то вертелась, как полоумная, то надолго замирала. Старый Кпишт понемногу оправился от потрясения, полученного при первой встрече с людьми и снова негромким кряхтением откуда-то из подмышки Га-Ана выказывал своё недовольство. Когда каппельдябр все-таки высунул морду на свет и скрипучим голосом начал указывать Оскару, как правильно держать путеводные кристаллы, весельчак Га-Кен  так уморительно изобразил чучелоподобное оцепенение с ужасом в глазах, что все, включая человекобелку, громко расхохотались. 

                Непристойность публичного смеха в тот же миг оценили три седовласые женщины, сидящие на зеленой придорожной скамье. Сколько Криболоцкий не листал пожелтевшие страницы разговорника, найти "металлюг проклятых" и "патлы распустил, как шалава" не смог и в сердцах запихнул книжку на самое дно своей сумки-несессера.

                Следует отметить, что и Магистр, и венезуры, и брюзгливый Кпишт владели основными человеческими языками, причем, Оскар даже углублялся в вопросы лингвистики, изучая восхитительный по своей неповторимости фразеологический пласт, но, тем не менее, многое из того, что говорилось и писалось обитателями Верхнего Мира, оставалось для языковедов-любителей  тайной за семью печатями. В частности, для пилигримов оказалась загадкой-"неберучкой" странная переписка людей на бахромистом листке бумаги, приклеенном к забору. "Сверлю бетон!" - ровными буквами сообщал кто-то горделиво, "Молодец!" - выказывал восхищение кто-то другой, не заботясь о каллиграфии.
 
                Впрочем, каждый шаг по миру людей приносил путешественникам новую порцию изумления: благодушные собаководы с крупными питомцами на поводках, увлеченно беседующие прямо на газоне, рядом с табличкой "Выгул собак запрещен", две миловидные девушки,в спокойно текущем диалоге называющие друг друга "Овца тупорылая" и "Лохушка мелкая", на пыльной машине было написано:     " Это не грязь, а загар!".  А в харчевню с надписью "Бизнес-ланч" проголодавшиеся путники так и не решились войти, поскольку не смогли расшифровать строчку уличного меню : "Плов из гов. 110".  Каппельдябр, казалось, знал больше остальных и, расширив глаза, уверял всех, что еда здесь весьма несъедобна.

              Близился полдень. Коричневая стрелка водила пришельцев из Среднемирья по кругу: от рощи к задворкам школы, от школы по массиву к коробкообразному гипермаркету, от гипермаркета к шоссе, по которому с бешеной скоростью мчались человеческие железные повозки, от шоссе - снова к роще.

             ... В какой-то момент Оскар оторвал утомленный взгляд от кристаллов,поднял глаза к небу и вскрикнул от радости : довольно далеко от них , на фоне полуденного жгучего солнца,  парила неясыть.