Щелкунчик и мышиный король

Шагая по лесенкам звуков озноб карамели
щекочет язык, прикасаясь рукой к островам,
что жмутся краями земли  к одинокой постели,
не веря видениям,  шатких от звуков, словам. 
Босыми ногтями стопы и остывшею кожей,
желая прижаться собой к деревянной судьбе,
рисуешь упавшую ель и находишь в ней схожесть
со  множеством серых и злобных от страха драже.
Драже рассыпается сладким дождём шоколада,
который  растаял в горячей от ласки руке,
и множество звуков, и вязкий язык мармелада
торопятся сблизиться и испариться в тебе.
И каждым звучанием ноты танцующей мыши
ты топишь в их сладости вкусный от счастья испуг
и тем продолжаешь и тем вдохновляешь и слышишь
чужой и знакомый, мгновенный и близкий недуг.
Он как жидконогий, в косых перегибах звучанья,
Присутствует рядом, но слышится только во сне,
И всё, что трещит и забыто в закрытом сознанье,
Сегодня проснулось и вскрылось в твоей голове.