В улицах Праги есть женщина...

Я никогда не был этому предан, никогда не любил прогулки, но с ней... Я необъяснимо заворожён ею, когда хожу за ней по пустынным узким улицам, а она бежит примерно на метр впереди меня. О, эта бледная кожа, эта небольшая родинка над верхним левым уголком её маленьких, слегка пухлых губ, которые всегда накрашены коричневой помадой! Всё её тело словно танцует, словно она не бежит вовсе, а летит! Так ловко сверкают каблуки её ботильонов со шнуровкой, и так плавно и легко колышется юбка, из-под которой в эти моменты видно подвязки её самых изящных в мире чёрных чулок с бантом! А как она оборачивается и смеётся! Я знаю, она специально это делает, ведь я так люблю её улыбку и эту потрясающую белую маску, которая так идёт к её рыжим волосам, всегда собранным в пучок и утыканным потрясающе острыми шпильками! Она громко смеётся, не боясь разбудить улицу, ведь она знает, что я догоню её на мосту. Это поистине наш мост. Её корсет я узнаю из тысячи – насыщенный бордовый цвет, черные рюши снизу и сверху, чёрный бант на декольте и шнуровка сзади, не всегда моими руками, но всегда искусно и туго завязанная.
Как же необычно светится её кожа в лучах рассвета! Если бы только я мог видеть её лицо! Я ведь никогда не снимал с неё эту белую изящную маску. Она сразу попросила меня об этом, при первой же встрече. На моё «Почему?» ответила: «Таковы правила». Какие  к черту правила, если мы встречаемся с ней даже вне дома цветов?! Но долго упорствовать я тоже не стал. Ведь как только я начинал заговаривать об этом, я встречал, самый холодный и несчастный в мире, взгляд её зелёных глаз.
Я никогда не думал о том, сколько трачу на неё денег, о том, сколько она стоит. Она элитная, дорогая. Может именно поэтому она не показывает мне лицо?
Несмотря на её профессию у нас совершенно особые отношения. Ни одна женщина не понимала меня так, как понимает она. Ни одна не знала так хорошо когда нужно молчать, а когда стоит говорить. Ни одна не была такой необычной, такой неземной. Я такую больше не встречу...
А как она любила, когда я курил! Она в такие моменты думала только о дыме! Она никогда не давилась им, нет, она вдыхала его с невыразимым удовольствием, с широко распахнутыми глазами. Она начинала танцевать как-то странно, улыбаться... и молчать! Словно на неё снизошло озарение, словно она пьяна или безумно счастлива. Первый раз я был удивлен – меня для неё словно и не существовало в тот момент, но потом я привык. Тем более, что у этой чудесной бабочки была странная особенность: после подобных танцев в дыму она ничего не помнила, но в глазах был самый прекрасный блеск на свете и такое счастье на лице, словно она увидела ангелов!
Не знаю, что мне мешает, но эта прекрасная женщина никогда не будет моей женой. Она об этом никогда не говорила, но я знаю, она, как и любая женщина об этом думает. Или задумывалась хоть раз.
Такое событие просто разрушит наш рай, и он перестанет быть раем...