Концлагеря

1941 тире 1945
Мчится поезд с людьми сквозь туман.
Люди в поезде страхом объяты,
Гадают, где же спрятан обман.

Чемоданы, багаж, сумки, вещи.
Стоят люди в сплоченной толпе,
Плачут мамы, детишки и тещи,
Их ведут тучной массой к «плите».

К печке слез, живых душ и миров,
К печке,  где хоронили подобных
Эти варвары без оков
И без совести. Морально уроды.

И у всех их одно оправданье:
«Исполняли,  дескать мы приказ»,
И ни капли в глазах покаяния,
Эти души мертвы уж подчас.

А неглупые люди гурьбой
Направлялись к местам их убийства.
Псевдо медкабинет. Осмотр простой,
А в затылках пули от выстрела

И лишили души, ать, на раз
Разыграв перед жертвой комедию.
«Мы померяем рост лишь ваш».
На полу лежит мертвая леди.

Ее волосы не пропадут,
На них спать будут в будущем люди
По подушкам их раскладут,
Пусть и от мертвых  польза будет

Люди мыться пошли всей толпой,
Но воды здесь нет, только газ.
Люди знать не могли, что такой
Способ есть умерщвлять на раз.

Но и в немцах живет добродетель,
Пара тысяч остались в живых,
Только мир их,  однако, не светел
Одна койка на семерых.

По баракам ютятся скелеты,
Суп-похлебка, упал – ты убит.
А кто в лагере Малом, тех спеты,
Сочтены дни, им «печка» грозит.

Но и там, среди них ветераны,
Исцарапаны ногтем все стены.
А на сердце глубокие раны,
Им бы проще вспороть себе вены.

Они рвутся дышать, жить, не думать,
Мысли их убиты давно уж,
Это тени, вне времени,  шума,
Это горстка скелетов без душ.

Но за сеткой решетки обычной,
(У них силы нет даже  ходить)
Вдруг послышался звук не привычный,
Самолет разорвал неба нить.

И зажглась в сердце мертвом надежда,
И воспряла  на дне вдруг душа,
Обернувшись сильнее в одежду,
Она мчится в барак неспеша.

Ветераны зажглись новой верой:
«А быть может,  есть еще шанс»
И скелет с номером 509
Впал задумчивый в псевдо не транс.

Среди всех ветеранов есть дети.
Мальчик в лагере пятый год.
Только здесь он совсем не светел,
А скорее наоборот.

Повзрослев раньше времени парень,
В своей жизни видел не мало.
Знает,  как в человеке есть печень,
Знает, как победить ударом.

Ветераны же силушку копят,
Искра жизни в них завелась,
Трудолагерь  их  отчасти кормит,
Их война, наконец, началась.

Но свобода не даст им свободы,
Вечный страх и ночные кошмары,
Разучились они за годы,
Жить, как люди. Останутся раны.

Не забудутся жизни картинки.
Выходя за решетку в сомнении,
Обернутся назад ботинки,
В страхе быть кем-то расстрелянными.

И не знают,  как жить им начать,
Нет ни Родины, дома, семьи,
Вот так сильно людей калечат
Концлагерей скамьи.

И спасибо, Ремарку за правду,
Что людей обращает внимание,
Учит душу, а так же и разум
Мое трепетное ему признание.
03.04.