И лишь один поэт не выпивал. Тандемное

Как будто стало чуть светлее небо,
Уставший дождь, наплакавшись, затих,
Пораньше музы прибыли с обеда
И навестили авторов своих.

Поэты и писатели в простое
Не унывали - Басков и Билан,
Девицы, ножки, пышное застолье...
И лишь один поэт не выпивал.

Он музу ждал. Скучал. И волновался.
Ему без музы жизнь не в жизнь - скулёж.
Такой смешной и преданный. Как Карлсон.
И пусть смеются. Он такой. И что ж?

Переглянулись музы: "Ну и типы,
Кому тут помогать, позор и стыд
Придурки, пьянь, уроды и ... ". "Иди ты" -
Взбесилась муза от речей сестры.

Как будто стало чище в поднебесье,
Пришло письмо поэту по e-mail,
"Спасибо за оказанную честь мне
Быть музой и поклонницей твоей".
 

- Ну что ты, милая, тебе гордиться нечем -
Поэт ответил в такт её строфам, -
Мне неуютно в мире человечьем -
В нём не блистать вовек моим стихам.

Мне не видать ни почестей, ни славы,
Да и не в том отрада для творца.
Мне б упиваться хоть надеждой слабой -
Наполнить бесприютные сердца.

Смешно мечтать, прикованным к постели
Души похмельем, видя плоти пир…
Ведь ты жила когда-то в женском теле,
Ведь и тебе был в тягость этот мир…

Не оттого ль на муки вдохновенья
Ты обрекаешь смертных ремесло?
Моя судьба достойна сожаленья,
И лишь с тобой мне в жизни повезло.

Ты мой гарант, что мне в раю нет дела,
Что за унынье не гореть в аду.
Когда придёт мой срок покинуть тело,
Я так хочу, чтоб ты со мной летела,
И кто-то юный правил неумело
Твоей рукой судьбы моей звезду…


- Ну что ты, милый, - муза обалдела,
От возмущенья даже голос сел -
Какое там "когда покину тело", -
Я для того сюда и залетела,
Чтобы Поэт жил вечно на земле.