Каламбуры 1731

   У мышки желудок величиною с желудок (жёлудь).
   С сини мата граф смотрел синематограф.

   Он принял её лицо за маску и стал сдирать макияж, как замазку.
   Народ сбросил оковы, но установили вездесущее око вы.

   Побросали маралы в Оку панты и за ними пришли оккупанты.
   Чтобы сгореть дотла, это не радость дятла.

   Большой опыт он имевший, стоял от страха онемевший.
   В Одессе ток бьёт от одесситок.

   О, пора! твоя опора – фигова опера, для опера.
   Шайка в опере эта, а перья то летят как оперетта.

   Броская женщина это та, что как кошка бросается в глаза.
   Достойна репа рта аж – об этом репортаж.

   Запел иной соскучившись за пеленой, запел Инной, запел Леной - запыленной,
слегка запиленной.
   Я скуп Люся! Я без тебя не скуплюсь.

   Ну и зрачки, что на тебя глядят из речки.
   Из рачка искры сыпались из зрачка.

   От рока, куда несёт отрока? Но бывает от пива и от рака несёт отрока.

   Но чьи навернулись ночи слезами на очи?
   До барона как до барана.

   Вор сою засыпал ворсою. Вор сам не даст ладу ворсам.
   Вор - сом его ус не назовёшь ворсом.

   Так поролись вор с Инкой, что высох и улетел ворсинкой.
   Подложила ворс Инна и сотворил ей вор сына.

   За реку дневное око село и село окосело.
   Он был седой и разлучен с едой.
 
   В голове мысли теснились и сны «те» снились.
   Погромы те по церковной, по грамоте.

   Он акул яро выискивал в поле видимости окуляра.
   Кого задело тот, взялся за дело.

   Инна! Широки и наши роки. И устроили мор роки, и от них полно мороки.
   Мог актёр петь, пока мог акт терпеть.

   По Лео Гена судил о палеогене, по Лео Зоя судила о палеозое.
   Плакала по Лео цена – я думал он из палеоцена.

   Ходил в бар ишь! Дадут теперь в баре шиш, ведь ты пропил весь барыш.
   О, лень! Бегает, не зная тебя, олень.
   С Юры приз – сюрприз.
                1731