Robert Service. Рассказ Бывалого

РОБЕРТ СЕРВИС
(1874 – 1958)

A SOURDOUGH STORY
РАССКАЗ БЫВАЛОГО

Вот вам рассказ старожила,
Который прошёл на ура…
Мы, севши в кружок, пускали дымок,
Поплёвывая, у костра.
Мороз был вправду немалый.
Покрыл иней, сумрачных, нас,
Когда настоящий Бывалый
Вёл свой небиблейский рассказ...

Подняв шум и гам, предъявил Небесам претензии как-то Бывалый.
«Кто ты такой, — рёк Пётр Святой, — стучишь спозаранку, упрямый?»
«Я умер на днях и жажду в гостях в Аду побывать у Наамы,
Где в муках душа, там ждут кореша, а так же знакомые дамы».
И Пётр у врат сказал: «В Ад так в Ад. Ступай, мы от скуки избавим.
А коль у чертей не сыщешь друзей, мы на уши Небо поставим».

Взмахнул он рукой и тут же под вой Бывалый попал в кущи Ада,
Но там, видит Бог, найти он не смог знакомых средь пекла и смрада.
Ну, прям смех и грех! Он быстро наверх поднялся по лестнице в Небо,
И там снова лбом столкнулся с Петром... Бывалый промолвил нелепо:
«Я там, у чертей, не встретил друзей — друзей, кто был проклят навечно.
Сдается, что их, друзей дорогих, ты принял на Небе сердечно».
И Пётр изрёк: «Всё правда, дружок, я слабость к бывалым питаю...
Вон видишь, ребят, построенных в ряд — они продвигаются к Раю
В чём мать родила — их голы тела, но бороды... прямо хоть в скатку...
По воле моей ты встретишь друзей, когда отгадаешь загадку:
Средь этой толпы, сплошной голытьбы, плетущейся к райским полянам,
Есть первый из всех, на ком тяжкий грех, кого величают Адамом.
Он с Евой, прозрев, познал Божий гнев — а Ева была его дама...
Итак, вот врата — ступай же туда, найди среди них мне Адама».

И вот вдоль рядов седых праотцов пошёл, размышляя, Бывалый.
И всяк, кто там был, ожил, заходил, вонзив в него взгляд свой туманный.
Он тщетно искал того, кто же стал прапрадедом рода людского.
Как выглядит сам муж Евы Адам? — Не знал он ответа такого.
Вдруг радостный глас округу потряс: «Ха-ха, пришло озаренье!»
Вдоль строя тогда, туда и сюда, стал бегать он, зная решенье.
Он крикнул Петру: «Закончим игру! Я знаю, что ждешь ты ответа:
Из тех, кто тут есть, под номером шесть мой выбор. Что скажешь на это?»

И тут Пётр рёк: «Ты выиграть смог, но, как отгадал ты загадку?
Ведь эти отцы все как близнецы, давай расскажи по порядку».
«Моя голова вскипела сперва, меня охватило волненье.
Почувствовал я балбесом себя, потом вдруг пришло озаренье.
Я спину нагнул и всем заглянул под бороды. Труд был не даром.
Загадка легка, когда нет пупка — у того, кто зовётся Адамом».

 --

A Sourdough Story

Hark to the Sourdough story, told at sixty below,
When the pipes are lit and we smoke and spit
Into the campfire glow.
Rugged are we and hoary, and statin' a general rule,
A genooine Sourdough story
Ain't no yarn for the Sunday School.

A Sourdough came to stake his claim in Heav'n one morning early.
Saint Peter cried: "Who waits outside them gates so bright and pearly?"
"I'm recent dead," the Sourdough said, "and crave to visit Hades,
Where haply pine some pals o' mine, includin' certain ladies."
Said Peter: "Go, you old Sourdough, from life so crooly riven;
And if ye fail to find their trail, we'll have a snoop round Heaven."

He waved, and lo! that old Sourdough dropped down to Hell's red spaces;
But though 'twas hot he couldn't spot them old familiar faces.
The bedrock burned, and so he turned, and climbed with footsteps fleeter,
The stairway straight to Heaven's gate, and there, of course, was Peter.
"I cannot see my mates," sez he, "among those damned forever.
I have a hunch some of the bunch in Heaven I'll discover."
Said Peter: "True; and this I'll do (since Sourdoughs are my failing)
You see them guys in Paradise, lined up against the railing -
As bald as coots, in birthday suits, with beards below the middle . . .
Well, I'll allow you in right now, if you can solve a riddle:
Among that gang of stiffs who hang and dodder round the portals,
Is one whose name is know to Fame - it's Adam, first of mortals.
For quiet's sake he makes a break from Eve, which is his Madame. . . .
Well, there's the gate - To crash it straight, just spy the guy that's Adam."

The old Sourdough went down the row of greybeards ruminatin'
With optics dim they peered at him, and pressed agin the gratin'.
In every face he sought some trace of our ancestral father;
But though he stared, he soon despaired the faintest clue to gather.
Then suddenly he whooped with glee: "Ha! Ha! an inspiration."
And to and fro along the row he ran with animation.
To Peter, bold he cried: "Behold, all told there are eleven.
Suppose I fix on Number Six - say Boy! How's that for Heaven?"

"By gosh! you win," said Pete. "Step in. But tell me how you chose him.
They're like as pins; all might be twins. There's nothing to disclose him."
The Sourdough said: "'Twas hard; my head was seething with commotion.
I felt a dunce; then all at once I had a gorgeous notion.
I stooped and peered beneath each beard that drooped like fleece of mutton.
My search was crowned. . . . That bird I found - ain't got no belly button."
==