Аистиха

Закат сгорал размётанно и тихо,
Задумчиво стремились облака.
Над крышами парила аистиха,
Кому-то, видно, прочила сынка.
А окна были допоздна раскрыты,
Горели в них янтарь и бирюза…
Сидела ты над книгою забытой,
И остывали грустные глаза.
Не думалось тебе и не читалось:
В саду соседнем смех и голоса!
Ложилась ожидания усталость
Прозрачной синей тенью под глаза.
Темнеет небо. Сумрак предосенний
Так нереально тих и невесом!
Вот яблока скользящее паденье,
И – гулкий стук, как отдалённый гром.
А голосов в саду давно не слышно.
Он не придёт. Не плачь и не зови.
Смирись. Утешься – в этой старой книжке
Всё сказано о горечи любви.
Мы плачем. Платим теми же слезами.
Да, только день  и год, и век другой.               
Он всё забыл, что было между вами,
Что ты звала любовью и судьбой.
Пусть не осудят, если встанешь, вспыхнешь,
Захлопнешь окна, гордо вскинешь бровь
И на крыльцо походкой лёгкой выйдешь,
Кляня и пряча горькую любовь.
Под тяжестью руки чужой и сильной
Через село со смехом проплывёшь!
И взгляд его, такой холодно-синий,
На полчаса отчаяньем зажжёшь.
Придёт, обнимет. Будут вязы тихо
Звенеть прохладным лунным серебром…
А утром по ошибке аистиха
Перо уронит над твоим двором.