И в Судане люди живут...

И В СУДАНЕ ЛЮДИ ЖИВУТ ...
 (КОНКУРСНАЯ РЕДАКЦИЯ)


МОСКВА – ГОРОД СТУДЕНТОВ. И КУРСАНТОВ.

Ох, люблю я начальство! Оно всегда знает как лучше и бережёт нервы рядового трудящегося. Впрочем, даже если оно чего-то и не знает, то покой подчинённых для него – святое дело.
Однажды позвонил мне знакомый по предыдущей работе завотделом переводов крупного завода и заговорщицким голосом сообщил:
- Сергей Сергеевич, есть работа на 9 недель. Вы свободны?
- Да, - ответил я.
- Учтите, надо будет работать с мусульманами.
- С мусульманами я у вас уже работал.
- Правильно, но это особые мусульмане – правоверные и из Африки. Страну не называю – при подписании контракта всё узнаете. Условия обычные – если они на переводчика жалуются, то заменяем тут же.
Умеют у нас окрылить и вдохновить переводчика на высокопроизводительный труд. Правда, прошлые 9-тинедельные заказчики пригласили меня с женой на приём к военному атташе, где мы с ним пили виски после захода солнца в священный для всех мусульман месяц Рамадан и атташе доверительно жаловался мне как тяжёло днём поститься, а его - нет. Но я решил не напоминать об этой мелкой детали – какие могут быть счёты среди старых знакомых. Была от завода и подлянка с оплатой – за последние 10 дней работы прямо перед началом занятий со мной перезаключили контракт на меньшую сумму гонорара, мотивируя это начавшимся дефолтом 1998-ого. На приёме после 3-тьей порции виски я тогда поинтересовался у атташе – не уменьшали ли оплату из-за дефолта. Как можно, удивился атташе, это же правительственный контракт.
- Я помню тот случай, - отозвался я. – Тогда в одной группе у сержантско-рядового состава была женщина-переводчица, кандидат технических наук, которая спорила с преподавателем по существу вопроса, но я-то – кандидат экономических наук, не специалист в Вашей сфере, поэтому просто перевожу всё как есть.
- Словом, если они на переводчика жалуются, то заменяем тут же, - металлическим голосом повторил Анатолий Васильевич.
- Да, и один экземпляр контракта обязательно для меня, - поднажал я. – А то бывают всякие там случаи под конец, когда на оплате переводчикам хотят сэкономить.
- Это не я, - мгновенно отреагировал кандидат технических наук Анатолий Васильевич, - это – начальство.
- Я верю, верю, - успокоил я завотделом. Оклады на заводе были невысокие, а вот размер ежемесячных премий действительно определялся начальством.
Страной оказался Судан – на тот момент самое большое по площади государство в Африке. При заключении контракта пришлось выслушать лекцию о зловещих происках американского империализма против свободолюбивого суданского народа, помышляющего о строительстве социализма, но контракт всё-таки номинировали в долларах, как и договаривались по телефону.
Вот так и довелось мне работать по контракту с суданцами. Общее название членов группы – курсанты. В время прохождения учёбы они личным примером подтвердили старую истину: «Вся наша жизнь – борьба. До обеда – с голодом, после – со сном». Правда, внесли в неё свои коррективы – до обеда на занятиях любили вздремнуть тоже.
Впрочем, за обедом они оживлялись. Однажды в столовой подали квас, они поговорили между собой по-арабски, зазвучало слово: «Шарбот». Оказалось, что это аналог нашего кваса. «Там же есть алкоголь», - ликующе сообщили мне курсанты. «Это хорошо, - отозвался я, - в кефире он тоже есть.» Кефир они пробовать не стали, но квасной патриотизм в них развился непомерно.
Технология обычная – вначале на месте они знакомятся с самим изделием, теория вопроса и практические занятия в цехах, а потом – планировался вылет на место и работа в поле, что называется. В состав изделия входил и дизель-генератор для обеспечения бесперебойной подачи электроэнергии в случае прекращения работы внешних электросетей. Теорию и практику им доводили специалисты, среди которых был и
 Русский дизелист

 Когда суданцы приезжали постигать в Россию не просто основы, а вершины эксплуатации дизель-генераторов под руководством несравненного Анатолия Викторовича Бесподобникова, то многое им казалось странным, непонятным и чуждым.
- Саид* Анатолий, у тебя есть жена? – спрашивали они в перерыве между занятиями любимого преподавателя.
- И дочка, и внучка, и зять тоже, - ответствовал Саид Анатолий. – Но жена у меня – просто сокровище!
- Саид Анатолий, а сколько вы уплатили за свою жену? – поинтересовались любознательные студенты.
- А вот не скажу! – горделиво ответствовал Саид Анатолий.
- У нас платят от $ 500 до 1.000.
- Что деньги – прах и суета, - завернул Саид Анатолий. Ошарашенные арабы долго пытались постичь эту мудрость, но так ничего и не поняли.
И только потом студенты узнали, что в России женятся практически бесплатно.
- Мы обязательно женимся на русских, - гордо заявили они.
- А как же Ваши суданские невесты? – с ехидцей поинтересовался Саид Анатолий.
- А у нас можно иметь до 4-х жён, - успокоили его суданцы.
«Да, какие отсталые люди», - подумал про себя Саид Анатолий.
«Айва**, какие отсталые люди», - подумали про себя суданцы.
Как только о матримониальных планах узнали в суданском посольстве, их тут же поскорей отправили обратно на Родину – не то, чтобы от греха подальше, а просто лишь бы брачные бумаги не оформлять. Лень было.
  * Саид (араб.) господин
** Айва (араб., просторечное)  Ага
 Получившие достаточно командировочных для удовлетворения своих матримониальных запросов суданцы отбыли на к себе Родину, наступила и наша очередь нанести ответный визит.


ХАРТУМ – ГОРОД ЖАРКИЙ

 Хартум не относится к мировым центрам притяжения туристов, хотя есть там одно из семи чудес света – слияние Белого и Голубого Нила. Причины этого теряются в веках. Махди во 2-ой половине 19-ого века слишком резко обошёлся с англичанами и египтянами, и это отпугнуло агентство Кука от развития туризма в данном регионе. Хотя скрытая надежда на светлое туристическое будущее осталась – в Хартуме есть «Отель международного туризма» с отошедшей от стены водосточной трубой, за которой открываются разводы ржавчины. Отель почти безнадёжно пустует, но скрыто способствует социальному оптимизму и вере в светлые перспективы у коренного чернокожего и белозубого населения. Жара в Хартуме летом безжалостная -  + 50 + Цельсия на солнце, её никто не меряет, градусников на солнце нет, но зато поэтому там нигде не увидишь обычной столичной торопливости.
Десятилетия гражданской войны, которая шла в Судане со дня провозглашения независимости, привели к тому, что у мужской молодёжи образовалось всего две основных карьерограммы – идти после окончания школы или в армию, либо на стройку. Впрочем, есть возможность сменить одно на другое. Мы жили на вилле министерства обороны, обслуга была из военнослужащих, ходивших без формы, и однажды на виллу нагрянул с инспекцией генерал, чтобы узнать, как живётся иностранцам на подведомственном ему объекте. Наша группа, а также проживавшие по соседству белорусы из числа «диких гусей» не стали упускать подвернувшуюся возможность поговорить о наболевшем и высказали всё. Обленившаяся прислуга суетливо забегала, явно обещая всё немедленно исправить, но самый молодой и разбитной нахал, выделявшийся даже на общем фоне демонстративным бездельем, решил вступить в дискуссию. Видимо, он понадеялся на протекцию, благодаря которой и попал сюда. Наутро он исчез, а потом мы видели его в день зарплаты, когда он перехватывал какую-то небольшую сумму у одного из прикреплённых к нам переводчиков-арабов. Несколько дней он был виден на соседней с домом стройке, но и оттуда вскоре исчез. Вроде бы благодаря настойчивости генерала его хотели отправить в Дарфур, где шла война («совсем маленькая», по словам майора Таляата), но свою храбрость на поле боя он почему-то демонстрировать не захотел и предпочёл сменить карьерограмму. В строительной индустрии, основанной на деньги Усамы бен Ладена, прибавилась ещё одна песчинка.
Из-за многочисленных строек в нашей части города у воздуха был неприятный запах – вонь от обжига кирпича при такой жаре разносилась особенно легко. Спасение было только внутри дома в комнатах с кондиционерами. Но пить-то людям хочется, а страна бедная, не у всех есть деньги на прохладительные напитки. «Как же они выкручиваются?» – думал я. Понимание пришло со временем.
Хотя при такой жаре всё, даже чудо света тоже надоедает. На точку мы ездили через мост из Хартума в Омдурман, и сопровождающие привлекли наше внимание к слиянию белого и Голубого Нила. Действительно, в 1-ый раз впечатляет. Текут два разноцветных потока воды вдаль, сливаясь где-то вдалеке. При возвращении с точки сопровождающие опять обратили наше внимание на это – и так изо дня в день, за исключением пятницы – священного дня для всех мусульман, когда мы не работали. Дня через три от сопровождающих все уже начали шарахаться в автобусе и садились попарно так, чтобы никто из местных подсесть поблизости просто не мог. Лично меня там впечатлило другое.
Кувшины на улочках Хартума
 Каждый, кто бывал в Хартуме летом, знает – жара. 40, 43, 50 по Цельсию в тени. Всё живое норовит спрятаться в тень или оказаться поблизости от кондиционера в глубине прохладного дома. Местные врачи даже температуру не меряют – какой смысл. Но людям всё надо куда-то передвигаться. В тени деревьев городов Хартума, Багри и Омдурмана, которые скучились вокруг слияния Белого и Голубого Нила, одного из 7 чудес света, и вместе составляют Большой Хартум, обязательно есть стойки с большими красными глиняными кувшинами, заостряющимися к днищу, зачастую, кое-где прозеленевшими. В них всегда есть вода из Нила для усталого путника, оказавшегося в столице. Белым её, конечно, пить не рекомендуется. Да и я всего лишь несколько раз видел, как её пили местные. Иншалла! *
  * Так угодно Аллаху! На всё воля Аллаха!
Вооружённые силы Судана не блещут хорошей подготовкой, несмотря на их многочисленность. Не знаю, сколько до них доходило из первых лекций, которые читались на русском и добросовестно переводились мной на английский, но, как подозреваю, очень мало, если вообще хоть что-то. Пришлось импровизировать на ходу, и поступили следующим образом – лекции переводил один из 3-х прикреплённых к нам переводчиков, который переводил письменно всю документацию на арабский и сам в своё время дослужился до офицерских чинов, но потом ушёл из армии. Я быстренько тезисно переводил узловые моменты на английский и дальше сидел на подхвате, а он иногда обращался за уточнением переводом термина с русского на английский или с английского на русский.  Сам перевод адаптировался под уровень аудитории, поэтому неизбежно был длинней первоисточника. Если лектор говорил: «Теперь на основании теоремы Пифагоры мы легко вычислим …», то в его переводе это звучало приблизительно так: «Сейчас встаёт проблема вычисления. Для этого надо использовать теорему Пифагора. который был греком. Греков вы знаете – они у нас оптом торгуют кофе. Пифагор был древним греком, и он доказал, что сумма квадратов катета равна квадрату гипотенузы. Теперь смотрите на доску, я рисую прямоугольный треугольник. Все увидели, всё поняли? А вот это квадраты катетов и гипотенузы. Вот эти два квадрата равны вон тому. Сейчас переходим к вычислениям.» Курсанты с офицерским званием в основном понимали, однако всё равно находились такие, которые, измученные жарой и службой, норовили вздремнуть. На этот случай был начеку высокий статный капитан Ахмед. Заметив уютно спящего в заднем ряду, он вкрадчиво подошёл к провинившемуся и ласково сообщил о предстоящем взыскании. После объявления перерыва все вышли из помещения для занятий на улицу, некоторые закурили, но все взгляды сошлись на нарушителе. Поставив того на солнцепёк, Ахмед дал команду отжиматься. Любитель сна отжался раз, другой, с некоторым усилием пошёл на третий и бесславно рухнул в хорошо просушенную пыль.
- Это всё, что ты можешь? – из уважения к нам Ахмед перешёл на английский. Потом спокойно принял ту же позицию и быстро отжался 5 раз. То же самое повторил и я, после чего спящих на лекции уже не бывало.
Прочитал свой курс и дизелист, но его разговорчивость не ограничивалась узкими рамками учебной программы – всё внеурочное время он щедро делился с местными курсантами своими мечтами.
Мечты дизелиста
 В загранкомандировке любимыми пожеланиями Анатолия Викторовича Бесподобникова были:
- Эх, сейчас бы по 150... – при этом он мечтательно закатывал глаза… - … и бабу, - решительно добавлял он.
- Можно переводить? – осведомлялся переводчик.
- Переводи! – решительно отрубал Бесподобников.
Мусульмане внимательно выслушивали пожелания преподавателя по дизель-генераторам и терпеливо объясняли, что за 150 в исламской стране по законам шариата положено 50 ударов палкой по пяткам, а за внебрачные связи – смертная казнь.
Но Бесподобников не сдавался и продолжал повторять своё по 7-8 по дню. Вскоре они выучили наизусть эти его пожелания по-русски. Один из наиболее оборотистых арабов предложил принести 2 литра самогонки, причём совершенно бесплатно, а другой – невесту безо всякого калыма, что шло абсолютно вразрез со всеми обычаями, традициями и нравами страны.
Бесподобников не сдавался. Он продолжал изо дня в день твердить своё по-русски без переводчика, искренне удивляясь тому, что арабы его не понимают. Арабы вначале хотели дать ему кличку «150 и бабу», но это было трудно выговаривать из-за отсутствия буквы "б" в арабском, поэтому они прозвали его просто «Мистер Бин».

Правда, не работой единой жив русский человек. Наиболее яркое впечатление оставило посещение местного зоопарка. Маленькая кучка русских столпилась у клетки, чтобы посмотреть на льва, а вокруг собралась большая толпа чернокожих, чтобы разглядеть белых, которых не часто увидишь в реальной жизни.
БЛИЗЬ ХАРТУМА НА ТОЧКЕ У НИЛА

 Тенью паук промелькнул
 Под пламенем солнца Судана.
Здоровый, скотина.

Вот миновали суданский парламент,
А вскоре - тюрьма.
Соседство ...

Спирт из аптеки на рынке Хартума -
3 литра!!! - с собою везём.
Будет гулянка


 Для конкурса: .
•"День военного переводчика".
Конкурс. Оценка, отзыв, голосование - без регистрации. Проголосовать можно по адресу: http://www.perewod.ru/competition2/723/ , по времени до 24.00 15-ого мая 2014 по Москве.