Друг, ты помнишь? Монолог военного поэта

Друг, ты помнишь наш дом у реки хрустальной?
Где-то там проплывал сине-звездный вечер,
И, напившись мерцающей тихой тайной,
Загорались росы золотые свечи,

Будто небо ласкало лучами землю,
Черной кошкой свернувшись у нас на крыше.
Мы смотрели, как старые липы дремлют,
И как ветер гуляет, окно открывший.

И рождались стихи о простом и вечном,
Где глаза дорогие,  к мечте дорога,
Ты глядела так нежно и так беспечно,
Ну а воздух перстами страницы трогал,

Что как птичьи крыла… звонких строчек гомон
Проносился над речкой, касаясь глади,
Звук кружиться хотел над страной, над домом, -
И держал его лишь переплет тетради.

А потом при неярком подлунном свете
Я читал трели слов на листе помятом,
Ты сказала: и сам я похож на ветер
И, наверное, сам улечу куда-то.

А потом – всё, как будто в тумане белом:
Край родной, словно осы, кусали пули,
И болела земля, сотрясаясь телом
Деревенек знакомых и дальних улиц.

Протыкали ей кожу куски металла,
Пировала война на снегу лиловом,
Даже воздух пылал, и вода пылала,
Да и я изменился душой и словом.

Много ближних ушло, ни во что не веря,
Мне ж хотелось и здесь, и в краю нездешнем
Огневым ураганом лететь на зверя
И вернуться к тебе теплым ветром вешним.

А потом – помню плохо… жар дрожью крупной
Отступил, да и холод души не отнял.
Сколько лет пролетело? – не знаю, друг мой,
Только знаю о том, что весна сегодня.

Полутьма тихо бродит над нашим домом –
Вот свернулась на крыше пушистой кошкой,
Всё почти что, как прежде: тепло, знакомо,
Ты грустишь обо мне и глядишь в окошко.

Где-то липы узоры весны рисуют,
Опустив кисти веток в луну, как в чашу.
Что ты вспомнишь? Наверное, жизнь большую,
Ну а, может, далекую юность нашу.

Вот тетрадь на столе, а вот в рамке фото –
Покатилась печаль по щеке чуть влажной…
Видишь стены, обои, другое что-то,
Что давно отцвело, и не так уж важно.

Вдруг – открылось окно… тонких листьев шелест,
Золотою росой загорелись веси,
И от ветра как будто опять запели
Пожелтевшие крылья минувших песен.

Трели гулко звенят, пролетая мимо,
Как ожившего мая цвета и птицы,
И рукою прозрачной, почти незримой,
Воздух тихо листает судьбы страницы.

Сыплет шорох в клубы голубого пара,
Словно скрип карандашный, чуть слышный, краткий…
Видишь – новая строчка в тетради старой:
Я вернулся домой, значит, всё в порядке.