Насмешник

  Большой зал. В середине его стоят
  четыре круглых стола, за которыми
  сидят отдельными группами прозаики,
 журналисты, философы и поэты, беседуя
        между собой о чём-то. 

      В зал входит Насмешник

           Насмешник

Едва ли дружеские это посиделки!
Здесь лицемерие, амбиций тренье, ложь
друг с другом уживаются!..
( Знакомому  поэту,  указывая на него пальцем.)
                Хорош
и ты, мой друг!.. Ты рано поседел! Лги
и дальше! Гниль лопатою в стишки
бросай, раз высосаны все они из пальца!
(Вынимает из кармана книжку стихов
  и разглядывает стихи поэта в ней.)
Нет, этот – просто вышивка на пяльцах!
А буквы – это ровные стежки!
(Указывая на компанию философов.)
Всё философствуете?.. Выгода двояка:
и деньги и почёт! А Бёме Якоб*,
сапожник, всех вас мигом бы заткнул
за пояс. Он ни перед кем не гнул
спины!..
(Указывая на компанию журналистов.)
        В белье копаясь грязном, спины гнёте?
Вы даже рады шеи, спины гнуть
пред сильными! Вы ж о режима гнёте
не позабыли. Раньше вам заткнуть
рты мог партиец, непосредственный начальник
ваш или  свора борзописцев-стукачей.
Зачем вам размышлять о днях печальных?
Вам сказано: чем новость горячей,
тем больше денег слупит ваш хозяин
с людей, что ждут, как манны, новостей
горячих, «жареных»!
(Указывает пальцем на одного из журналистов,
 который вертит головой, рассматривая коллег;
      взгляд его удивлённый и наивный.)
                Едва ль тебе, раззяве,
досталось что-нибудь! Держать себя в узде
ты не умеешь. На соседей погляди-ка!
Как чопорны и как важны!  Сам вид
спесивцев людям как бы говорит:
«Сильны!» Они вращать глазами дико
не станут…
       (Показывает на его соседа.).
              Вон как твой сосед-брюнет
напыщен, горд!..
                (Всем.)
                Вчера включаю интернет:
экран горит; вокруг экрана рама,
вся состоящая из денежных купюр…
Не знаю – почему, но кинодрама
.на ум приходит мне, где Радж Капур,
играющий бродяги роль, поёт о
бродяге!.. Одинокого койота
я вижу. Жалкий и голодный он бредёт
равниной голою… Какой-то идиот
трёт пузо без конца в углу экрана,
а чуть повыше – это очень странно! –
малышка, девочка: наивный, чистый взгляд!
Она к груди прижала пачки денег!
Не сумасшедший, не маньяк, не неврастеник
старается ей с детства  в душу яд
стяжательства влить, а делец, нанявший
для этого спеца, кого-то из
вас!.. Встань! на сцену выйди! не таись!
Напрасно не выходишь: у меня же
есть на тебя…

         Один из журналистов
           (кричит истошно)

                Ребята, не пора ль
его отсюда вышвырнуть?!

   Со всех сторон раздаются голоса.
 Начинается суматоха. Все вскакивают
 со своих мест и бегут к Насмешнику.
            
             Первый голос

                Он – враль!
подлец!



            Второй голос

         Мне говорил, что он – помор-де,
как Ломоносов!

           Третий голос

                Дать ему по морде!

         Четвёртый голос

Хватай его и с лестницы спускай!

Толпа расступается. Двое берут
Насмешника за руки и за ноги и
швыряют его в открытую дверь.

           Журналист

Переломает рёбра он!

             Прозаик

                Пускай!

Все, потирая ручки, возвращаются
               на свои места.
 
13 – 14 мая 2014

*Якоб Бёме - немецкий христианский философ-
мистик (1575 - 1624). Он был сапожником.
"Ибо пример Бёме ясно показывает, что стыдиться
следует не сапожника, который был философом, но,
скорее, философов, котоые оказались сапожниками". -
Из комментарий к Авроре И. Фокина.
Так что слова А. С. Пушкина о сапожнике: "Суди, дружок, не свыше
сапога!", которые он вложил в уста Апеллеса, - весьма сомнительны.