Ранимая натура

Я понимаю, почему Есенин
Так лихо начал, а так плохо кончил.
Он понял прозу жизни, прелесть песен.
И различал ранимость дня
И прелесть ночи.
Он суету насквозь
Пронзал и плакал.
За каждой строчкой
Видел свою душу.
И отдал голову свою
На плаху,
Что б ни о ком
Не думать и не слушать.

Я понял, отчего погиб Есенин.
Он пострадал за то,
Чем жил и что Любил.
И не хотел делить
Любовь со всеми.
Своей ранимостью
Болел и дорожил.
Он возвеличил
И отдал на плаху
Все то, что знал
И чем гордился в жизни.
И рвал на теле
Белую рубаху
За правду и Любовь,
За все капризы,
Которые ему преподносила
Его судьба,
Нелепая и злая.
И все, что потерял
И чем гордился,
Себя кляня
И вены разрывая.

Я знаю
И всецело понимаю
Его обиды
На чужие козни.
Как будто я
Прожил за ним все жизни
И всю Любовь
И ненависть народа.
Он был поэт –
Ранимая натура,
Как непростой судьбы
Не высвеченный Гений.
Во времена
Невежества цензуры
И пустоты,
И творчества, и мнений.
Он не Пророк,
Но след собой оставил,
Как каждый яркий
И заметный отблеск.
И, может быть,
Я это точно знаю,
Его поймут
И возвеличат годы.