Чума

               

Век восемнадцатый.
Чума в Москве людей косила.
Смерть не щадила никого –
тысячи уносила.
И, торжествуя, мор тогда
гулял и сеял беды.
Орлов, граф, город отстоял
(он баловень победы).
Костёр огромный развели;
цепляя труп крюками,
его из дома волокли
не трогая руками.
В огне сжигали туп, дома
борясь с такой заразой,
чего касалася чума –
уничтожали разом.

Двадцатый век. Сороковые.
Вновь города пылают.
И снова трупы и дома
в большом огне сгорают.
И ту, фашистскую, войну
тогда чумой назвали –
за смерть старух, жён и детей
фриц получал медали.
Кресты украсили их грудь,
им придавая силы –
солдатам нашим же кресты
отметили могилы.

Век двадцать первый.
Вновь война клешни свои простёрла.
И снова страшная чума
взяла людей за горло:
и разрушает города,
в огне людей сжигает,
свою страну и свой народ,
как фриц, уничтожает.
Дахау и Майданек был,
Освенцим и Саласпилс –
в печах фашист людей губил.
Но вы фашисты разве?
Нацизма ржавчина – твои
жестокость, равнодушье,
и, проникая сквозь умы,
она калечит души.
Зачем, как Брест и Сталинград,
свой дом и город рушить?
Пусть вам истории набат
звучит стозвоном в уши!