Европа

Пересекая границу, пересекаешь то,
Что было еще до тебя,
И это внушает почтенье.
Не то, чтобы это зло,
Но, паспорт твой теребя,
Какое-то изреченье
Готовит небритый страж.
И ты непонятных звуков неведомому значенью
Внимаешь, как зову судьбы, как чужеродному гению.
Дорога затем - мираж.

О, правда бензоколонок! Одна ты себя лишь знаешь.
Фунты, доллары - все равно,
Валютой будет бензин.
Наполнена километрами, ты простаков поджидаешь,
Готовых в твое нутро
Заглянуть, как в пустой кувшин.
Владения Алладина, хозяина кинотеатра,
Билетеры по глади дорог распахнули занавес вширь.
Мы увидели - нету предела! Держись, облаков кашемир!
И проносятся грузовики - наследники Минотавра.

Тут традиции "мизерикордии", похожей странно на штопор,
На рог витиеватый,
Которым бодались в турнирах.
Единорог волшебный, животное старой Европы,
На ленте голубоватой
Мелькает в начальных титрах.
Вспоминается в мотыльках -
Человек сперва слеплен из глины,
И гудит сердцу ветер милый,
Позабывшему о словах.

Дух Европы, старец седой, ссутуливши плечи дряхло,
Листает историю Альп
На гигантских белых пюпитрах.
Кузнецов оглушительный треск, в колючках обочин зачахших,
И под их утомленный гвалт
Ум рыдает молитву.
Карабинер в белом шлеме вежливо козырнет,
И, не спеша, пролистает твои документы,
На пустынной дороге, что вьется асфальтовой лентой,
Ни ты больше ее, ни она тебя не найдет.

Счетчика будет стук звуком замедленной мины,
Жары колебанье вокруг, как детских снов бирюза.
Карабинер обернется и глянет в начало долины,
Где начала собираться фиолетовая гроза.