Чужой

Лицом в рукав видавшей виды гимнастёрки –
И на щеке остался чёткий серый след.
Взяв карабин, прошёл какие-то задворки,
До срока вражеским оружием отпет.

Насквозь чужой, себя не помнящий скиталец, –
В его глазах кипит безумие луны.
Вдавив в расплавленный курок холодный палец,
Беззвучно вырос у пылающей стены.

Там, за огнём, – его безжалостное время
В визгливом коконе дымящихся газет,
Его иллюзии, развенчанные теми,
Кто нервно щурится, едва забрезжит свет.

Его казавшиеся важными вопросы,
Его надрывы в обесточенной ночи, –
Летят назад, как разъярившиеся осы,
Вгрызаясь пулями в гнилые кирпичи.

Какой-то морок. Наваждение. Ловушка.
Прижав к груди в пыль рассыпающийся ствол,
Полез в карман. В кармане – детская игрушка…
Что это значит? Всё так странно… Колдовство…

Он вспыхнет факелом, не сознавая боли,
И будет слушать на развилке двух миров,
Как гулко воют на ветру в колхозном поле
Доисторические шкуры тракторов.







26 февраля 2012