Война...

До сих пор не могу объяснить то психическое состояние, в котором я находился дважды во время войны, будучи на волосок от смерти.

Шёл август 1942 года. Наша часть располагалась в Алагирском ущелье в селении Верхний Унал в верховье реки Ардон. Немцы подошли вплотную к г. Орджоникидзе (ныне Владикавказ). Они были остановлены в сражении под Гизелем.
Наш отряд получил приказ спуститься по Алагирскому ущелью и выйти к г. Орджо-
никидзе. Алагирское ущелье - это с одной стороны высокая обрывистая стена метров 300 – 400, а с другой – обрыв, под которым бурлит горный Ардон. Между ними узкая лента дороги, по которой рано утром мы и двинулись в путь. Навстречу, по этой же узкой дороге, убегая от немцев, поднималась в горы огромная масса людей. Ехали телеги со скарбом, стариками, детьми, гнали скот.
Не успели мы пройти пару километров, как в небе появились немецкие бомбардиров- щики и начали бомбёжку. Первый их залп пришёлся по верхней части ущелья. Лавина камней обрушилась на дорогу, превратив едущих, идущих в сплошное кровавое месиво.
Бомбардировщики развернулись и сделали второй заход. Мелкие бомбы полетели прямо на дорогу, добивая оставшихся в живых. Грохот, крики, стоны… Заработал немецкий пулемёт… Я, как и мои товарищи, упал на дорогу, спасаясь от пуль. И вновь засвистели бомбы…
И тут я совершенно спокойно, хладнокровно сказал себе: "Вот и пришла моя смерть".
Не было ни страха, ни волнения… А было мне тогда всего 17 лет.


Второй раз я пережил подобное состояние в конце января 1945 года во время наступления на Сандомирском плацдарме, где мы вели бои за пункт Кухары (Польша).
Наш отряд двигался цепью, перебежками. Когда после очередной перебежки я встал, две пули прямо передо мной зарылись в снег. Я понял, что попал на мушку немецкого снайпера. Я упал, делая вид, что меня убили, пытаясь обмануть снайпера.Лежал довольно долго, а когда поднял голову, увидел, что остался на поле один. Перебежками я добрался до ближайшего дома посёлка и как только выскочил из-за него, оказался перед группой немцев. Они, очевидно, не сразу заметили меня, но когда я попытался скрыться, организовали погоню за мной. Я успел заскочить в один из домов и спрятаться на чердаке. Немцы окружили дом, начали обстреливать его , крича: "Рус, сдавайся!" Я положил перед собой две ручные гранаты и тоже совершенно спокойно сказал себе: "Живым не сдамся".
Но и на этот раз судьба уберегла меня. На окраине появились наши самоходки, немцы бросились в бегство, а я слез с чердака , присоединился к отряду, и мы с криком "УРА!" начали преследовать немцев.
Обезумевший от счастья, в азарте преследования я вырвался вперёд и опять оказался лицом к лицу с немцами, поднявшимися в контратаку. И вместо того, чтобы спрятаться, я начал в упор расстреливать их. Это длилось секунды. Немцы открыли огонь из крупнокалиберного пулемёта, и я получил ранение разрывной пулей в ногу.
Так и закончилась моя военная карьера.

--