Слова

Кто-то собирает фарфоровых мышек,
Кто-то – пивные кружки,
А я – собираю слова.
Чьи-то постели жаром пышут,
От тел, льнущих друг к дружке,
Но не о том болит моя голова.

Я недавно прочла в журнале
И пытаюсь постичь значенье
Таинственных звуков «экрю».
Это хуже, чем если пристали
К простыне крошки печенья –
В сознанье засаженный крюк.

Кем-то владеет жажда денег,
Кем-то – без устали похоть,
Мной же владеют слова.
Мой ум – их жалкий дрожащий пленник,
Когда в него начинает грохать
Из злобных фонем булава.

Слова мне укажут и путь и способ,
КрепкИ их объятья и цЕпки,
Они мне и пряник и кнут.
Но как разобрать, где жемчуг, где просо,
Где розы, где стебли сурепки,
Где золото, где блеск полуд.

Чем цикломен лучше пурпУра,
Кого даровал Бог харизмой,
И нужен ли творчеству креатив?
Красиво иль пошло сиянье гламура?...
Мысли мои преломляются призмой
Новых понятий, рассудок скрутив.

Кому-то гранят на заказ самоцветы,
Другим – в дар судьбой лишь полОва,
Третьи рожают, четвёртые бьют детей.
Я же, читаю об этом,
И яркое, редкое слово
Ценней мне живых людей.

Бывает, глядят на меня мужчины,
И даже, делают комплименты,
Но я – безучастнее, чем вдова.
Ведь вокруг плодятся гуще лещины,
Вьются пестрей конан-дойлевской ленты
Ново-экзотичные слова.

Как всё понять, привести в систему,
Как разложить по правильным полкам,
Ведь я – переполненный шкаф.
Звуки вновь бьются горохом об стену,
Падает префикс острым осколком,
И голова тяжелее мешка.

Чёрные знаки застили полмира,
Стаями буквы рвутся с бумаги,
Кружатся рьяней  апухтинских мух.
Мне в настоящем блёкло и сиро,
Мне словари, как добытчикам драги,
И мне неважно, что мозг мой опух.

Клюквенным соком восток пусть брызнет,
Запад – сгорает, как птица Феникс,
Пусть пожелтеет и снова взойдёт трава.
Я всё дальше и дальше ухожу от жизни,
Превращая реальность в неясные тени,
И – собираю слова.