Истёрт клинок о сталь чужих клинков,

Истёрт клинок о сталь чужих клинков,
Эфес измят, ударами судьбы!
Ну что ж ты, рыцарь? Где твоя любовь?
Я чуствую лишь гарь войны!

* * * * * * * * * * * * * * * * *

Он был один среди чужой страны:
Чужое небо, горы и поля.
Пропахший насквозь запахом войны,
И знавший лишь мерцание клинка!

Был не жесток и жалости не знал,
К тем, кто ему пытался помешать.
Хоть не убийца, всё-же убивал,
Он мог лишь смерть земле той дать!

Имён имел он много, но увы!
Он своего с рождения не знал.
Боялись его люди словно тьмы,
Предвестником её в умах он стал!

Но не всегда должно было так быть!
И вот однажды встретил он
То, что заставило забыть,
Умение владеть клинком!

Он встретил крест, стоявший на холме,
Изьело время, дерево как ржа
И ветер пел о чём-то в вышине,
Что плакала от пения душа.

Неспешно рыцарь спрыгнул из седла,
Подвёл коня и к брусу привязал.
Уже спешила сумраком ночная тьма,
Закат кровавый в небе догорал.

Усталою рукой он вынул меч,
Перчатки сбросив, он зажёг костер.
Поев немного решил лечь,
А завтра утром снова в бой!

Он смежил веки и заснул,
В руке сжимая рукоять меча.
А ветер над крестом всё также дул,
Мелодию средь мрака выводя.

И рыцарю привидилось во сне:
Толпа людей идёт к подножию креста.
Огромный шум, плач женщин, крик детей
И человек... согнувшийся под тяжестью креста!

На лбу венец, терновые шипы,
Вонзились в кожу до крови.
Он шёл под улюлюканье толпы,
И по бокам солдаты шли.

"Эй Ты! Господь! Ты - Бог чудес!
А ну ка сделай что нибудь!
А может в Тебе просто бес?
Что не даёт Тебе заснуть!"

Но человек тот молча шёл,
И падал пот, весь красный от крови.
Давил на плечи крест, он был тяжёл,
Так все к холму и подошли!

Крест положили на жестокий брус,
Лёг Тот, кто ношу эту нёс!
Он был уже почти без чуств,
Когда в ладонь вонзился гвоздь!

Стучали дружно молотки,
А Он кричал! Да,он кричал!
Не в силах даже приподнять руки.
Его народ... Его распял!

Тут рыцарю открылось вдруг,
Кто был на самом деле на кресте.
Возникло в сердце имя... Иисус!
А в это время на холме...

Крест поднят был и закреплён,
Его одежду поделил конвой.
А Он молился о прощении людей,
Вися над злобною толпой!

В закате дня он умер на кресте,
И потряслась Земля, и чёрным небо стало!
Все испугалися внезапной тьме.
А в храме... там завеса надвое распалась!

Тут сон был прерван ржанием коня,
Сжимая меч проснулся воин.
Кончалась ночь и бледный свет утра,
Уже гасил луны сиянье золотое.

Костёр потух, лишь слабенький дымок,
Змеёю серой в небо извивался.
А брус креста росой намок,
И чёрным камнем возвышался.

В тумане утреннем, по мокнущей траве,
К нему шёл человек, одетый без доспехов.
Он шёл, а на Его лице,
Была улыбка, но только не от смеха.

Вгляделся рыцарь и узнал,
Христа распятого из страшного виденья.
И в страхе он к земле припал,
Подумав что увидев привиденье.

Иисус к костру неспешно подошёл,
И молвил рыцарю, спокойно улыбаясь:
"Не бойся! Я не для зла пришёл!
И не от мертвых возвращаюсь!

Садись к костру и угости меня
Своим вином и хлебом, меч оставив.
Ты мне расскажешь о себе:
Куда ты дальше путь свой правишь?"

Несмело рыцарь подошел и сел,
С мечом в руке, против Иисуса:
"Ведь Ты же умер!!! Боже мой!
Я знанья этого страшуся!"

"Нет! Я не умер! Я воскрес!
У тьмы забрав ключи от ада!
Бессилен ныне теперь бес,
Ведь смерть Моя, ему преграда!

Во искупление грехов я был распят,
И жертвой стал, хоть был безгрешен!
Но в третий день воскрес и так...
Дал человечеству надежду!

И кто признает, что он Мной спасён,
Тому простятся все грехи былые!
Спасение дается не мечом,
Не проявленьем грубой силы!

Но если есть в тебе Моя любовь,
Не лицемеришь ты перед народом,
То также ты воскреснешь вновь,
Я дам душе твоей свободу!"

Ушёл туман и солнце поднялось,
Они сидели и общались.
И только к вечеру Иисус ушёл,
Когда на небе звезды замигали!

Привязан конь, стоял к кресту,
Горел опять костёр, разбрасывая искры.
А рыцарь вспоминал всю жизнь свою,
Походы, странствия и битвы.

Воткнул он меч к подножию креста,
Доспехи снял и положил их рядом.
Уздечку взяв, он отвязал коня
И в ночь ушёл спокойным шагом!

Он был один среди чужой страны,
Был без меча, доспехов, - только одна книга.
Вдаль уходя от грохота войны,
Читал её он без отрыва.

И каждый раз когда он открывал,
Её страницы вновь и вновь.
Он сокровенное читал,
Христом прощён! Бог есть любовь!