Гроза

ГРОЗА.
(поэма, пророчество)
                Посвящается антифашистам - патриотам России.
Ещё вчера
Пришла внезапная жара. 
Необычайная 
 Для «первомая» духота,
Июльский, летний зной,
Нарушивший покой
 Прохлады у весны -
Привычного апрельского тепла.
Условия комфорта
Всем важны
Для случаев и быта,
 И торжества.
Здоровья для.
И, несмотря
На удивления
В начале мая
Вокруг
 И вдруг -
  Жара и духота…
И некуда
 И  деться,
И донага
 Раздеться
Тоже ведь нельзя.
Такой не лечится недуг,
Рассудку он не подчиним
По множеству причин.
У всех:
У пожилых,
 Детей,
  Друзей,
 Подруг,
Он только нервы раскаляет,
И выти для себя не знает.
От зуда воздуха,
 И тела,
 И лица,
Защита вся плоха.
И улица
От солнца
Вся раскалена,
  Как на огне забытая сковорода.
Подмокла сигарета -
Не курится.
Вся взмокла,
Волнуется
Среда. 
Для настроения
И мнения
У населения
Понятна
Маята -
Туда-сюда,
Обратно –
Всем очень неприятна
 В движении жара. 
 От  пота
 Маска
 Грима   
 Поплыла,
 По лицам
Модниц и красавиц.
 Заморосила
Краска
 От ресниц
 По сторонам
И по щекам,
 Простушек и цариц.
 Заволокла
 Слеза   
Отчаяньем глаза,
 Из-за того, что вновь не обрела
Желанной формы –
Нормы,
 Пика совершенства
И блаженства
 Для выхода
На подиум её мечта.
От этих ощущений
Подступает дурнота
У большинства и антилепота.
 Условия
 Для срыва
Нервного от напряжений
 Выбора
 И ропота
 Особого
 И выражений
 Ругани и брани -
Модных всем собраний
   Лексико-влечений
 И личных предпочтений
Изречений
 Патовых и матовых
Значений
Сущева
И проявлений
 В этом мастерства.   
 О, - бедные мужья.
Как и страданья
Первые для жениха.
…
Черёмуха
Без листьев зацвела.
Стоит белее белого и солнечного света.
И днём, и ночью до рассвета.
Факелом-источником
Из белизны,
Любви и чистоты,
Среди оттаявшей грязи,
 Как символ возрождения
И вожделения
Невестиной красы
У помыслов
И промыслов
Души весны.
 И одурманила
 Она,
 Но не её вина -
Не хочешь – не гляди
 И не дыши.
 И головы
 Вскружила…
Как отравила, оглупила
 Мило,
 Непорочной голой
Красотой
И нежной тонкостью
 У веток без листвы –
 Защиты
 Слабостью и ломкостью –
Смотри -
Не повреди,
А ты – не обмани… 
 Гирляндами цветов,
 Их запахов,
 Как ворожбой
Неодолимой
Откровения
 Взаимного,
 Не мнимого 
Для выяснения
 «Кто есть кто»?
 И кто про что?
 И представления
 О ней,
 Как о своей
 Мечте –
 Невестиной
 Красе.
…
Насущней,
Пуще
 И нужней
Для жизни продолженья,
Условий больше,
Чем в любви –
От встречи -
 Удивления
 Мечтой,
 Душевной силой, красотой
 В сердечной теплоте –
Родной сестры
 Любви,
 Нигде
Во всей вселенной не найти.
Она - лишь на Земле.
И без неё мир не спасти…
…
И для звезды
 Весны  -
 Черёмухи-невесты,
В том числе -
В её небесной чистоте.
 При магии влеченья красотой,
И стройностью,
И скромностью
 Прозрачной под фатой,
Завороженной изумительной,
Невероятной
И, вдруг, случившейся мечтой,
 Изящной
 И прелестной,
 Нежной
 От оцепенения
Взаимности
 Святой.
И жизнь становится
Полна
Свободы Воли
И
Озарена   
Сияньем
Счастья милого лица,
И тайной
 Взгляда с поволокой,
Пшенично-белой, синеокой
Мечтой
От замысла Творца:
В изгибах талии восторг,
А контур профиля -
Манящий…
И запах от тебя,
Сводящий
Милого меня
С ума –
Ты мой острог,
Моя Судьба
С игрою в сумраке теней
От линий плеч, и рук колдуньи,
С глазами полными раздумий,
Которым верность лишь родней
Полуулыбок, полуснов,
Истомностей
Страстей
Усталых,
И губ опухших
Сине-алых,
Для которых слов
 И даже полуслов,
 Как ни точны они,
Не хватит никогда для благодарности
 Всевышним силам всех Богов.
Сирени соловьиная пора,
Как увертюра,
И тепла, и света,
И зелени,
От солнечного лета -
И тепла,
И Одури
Взаимности,
И счастья
 До утра,
И рьяной песни
 Соловья.
Немного выпито вина,
Под музыку такого мая,
Но оживленье не снимает
Очарования
Стиха
На фоне всполохов зарниц,
Острот и радостного смеха,
Шёпота восторгов и смелых лиц,
Что поцелуям не помеха,
Под зонтиком твоих ресниц…
От запаха-
Дурмана,
Без торга и обмана,
 Черёмуха
 Свела  меня с ума –
Непостижимой верностью греха –
Мгновенья 
 Совершенства  -
 Блаженства
 Единенья
 Торжества,
В котором
Мы друг другом,
 Как счастьем радостным своим
   Восторженно гордимся,   
И тихо в нежности томимся,
Да и расстаться не спешим.
…
 И у черёмухи на ветках
 В почках-метках
 Видимых, набухших
Теплотой, 
 Чуть-чуть надкушенных
 Весной,
Торчит, как у цыплёнка,
 Тонкий,
 Острый
Клюв из скорлупы -
Намек-сосок для той
 Поры
 Нежно-зеленой –
 Будущей листвы.
…
Под кронами,
 Как лип, так и берёз,
На мостовой,
Липучей
 Под ногами,
Днём и вечерами
 Под шатрами
 Ивы над рекой
Дождит капель из сладких слёз
Кругами 
Над водой,
И поцелуйными ночами
Нежных
Трепетных
Весенних
 Грёз -
И брызгами
От них -
Волшебными
 Стихами -
 Образов,
Рожденных
Из капель соков-слов,
 Моими ручейками
  Строк, и строф -
Из лопнувших, опухших
 Почек, 
Сломов точек
 У ветвей.
Из-под коры
 Стволов,
 Из переломов
 Стыков у потоков
 Соков -
Всех моих учителей 
Из мыслей   
 Древа жизней
 Дальних и страдальных
 Тем
 Поэтов,
Как у пророков,
 Дел
 Их гениальных -
Бед, побед
Родившихся стихов -
Счастливых,
 Общих 
 Наших
 С ними дней  -
Открытий-достижений
 Ритмов
 От дождей - 
 Из монотонности шумов
От волн озёр-морей,
Штормов
 И штилей, и ветров, 
И с рифмами от образов
 Всех отражений-наблюдений,
 Прений,
 Потерь, приобретений.
 Споров
 Мнений
Моих черновиков.
 «Чуть-тютчевских» весенних гроз,
Романтики любовных поз
 Кокетства,
Подросшего из детства.
Различных доз
Оптимистичных,
И трагичных
Драм,
Их бедствий.
Лирики последствий
Слов
Обидных телеграмм.
Из поиска своих корней
Среди истории Волхвов,
И Викингов Родов,
Исхода тех,
«Кто был никем», из «грязи в князи»,
И выяснений, кто из них «сильней»,
 «Ровней», подлей.
И от примеров формы связей
Всех
Неизбежных мелочей
Случайностей,
Вестей
Хороших и плохих,
Горячих и холодных
Мыслей грандиозных,
И не очень модных,
Но остроумных и лихих.
От радости общения в объятиях родных.
От логики харизмов
 «Измов»,
Их разнобой
Между собой.
От революций
Из эволюций
 Взглядов,
Их напряжений
И разрядов.
И от истории, в которой
 Сворой
 Лютой  упырей
 Отметины
 Оставлены
 У всех правителей.
От редких личностей.
И почестей,
Скорей
Уже и запоздалых,
И алых
Стягов без нужды
На фоне нищеты.
И от предателей
Мечты
 Свободной
 И народной.
 Понятой
 Своей
 Тревоги
 Совести
О будущем детей -
Душевной боли
Любящих людей.
И человеческой,
Земной
Их силы
 Воли
Совершенства
И достоинства
От божества…
…
От безграничности
 Любви  -
От Натали,
Её небесной красоты
И обаянья,
Как изваяния
 Мечты
Творца,
В покоях прелестей,
 Интимностей
 Её любовного дворца.
Но обреченная для мужества
 Служения  -
Быть ангелом-хранителем движения
Печати верности
И нежности.
Служа
Для состояний интонации
И настроения,
Как аннотации
Стиха поэта-мужа -
Творчества
 Его,
Как дара божества. 
Какой бы ни была бы стужа
Безденежья
И нищеты,
Долгов-тоски,
 Но поспеши,
С порывом верности
 Души,
Помочь ему же,
Для сохранения
Престижности   
 И статуса лица -
Общественной медали у творца, 
Но и её обратной стороны –
Сутулости
И скромности
 Поникнувшего взгляда-
 Ряда
Наблюдений -
И предчувствий
Проявления
 Беды…
От красоты
Прекрасной Натали
И зависти
 От Высшего с поэтом Света
К уму
 И гениальности
 Поэта –
Его любовного секрета
Обольщения,
И за него - от Света мщения-
 Проклятия
  Для их любви.
Судьба
 Смертельная лови
Себе в объятья
 Александра,
Как мистику и предсказания
 От перевода имени его  – так это же Кассандра
Воплоти –
Он видел сам, что будет с ними впереди:
Так воин «выбрал вызов наслажденья,
Как выбирал во дни войны
Он вызов ярого сраженья».
От Проведенья
Ни позволенья,
 Ни везенья
Не ожидая,
И благосклонности
Не ведая,
 Ни приживая
На всем пути
 Развития любви.
К взаимности
Себя стремя,
 К сердечности
И верности
 Богини Красоты –
  Любимой Натали,
Противницы молвы,
К любви сестры,
 А также нянюшки Арины,
Благодаря,
Как жар горя,
 Сюжетам сказов
 И рассказов,
 Для его ума - как ложе и перины
Гения воображения
Среди всей мерзости -
Бездарности
Из окруженья
Провидения.
На фоне гениальности
Мышления
Его ума.
 Рождения
Менталитета
 Русской поэтичности
 Души
 Поэта 
И рассвета 
На Руси в начале лета -
Гения
Российского стиха.
Восхода солнца нашего в душе
И в детстве, и в «Онегине».
Представив на века в "Евгении"
Явление 
И воплощение,
Как в зеркале - себя.
И, ставшим Нации любовью вечной,
 Бесконечной
 Для Руси.
К нему веками, никогда
 Не зарастёт народная тропа
И для родителей,
И для детей.
И болью
 Нашей -
 Самой человечной -
 Каждого
 Из нас от раны живота
Поэта,
Полученной
Мгновенно с ним и в наш живот из пистолета,
Где-то
За чертой
Смертельной -
  Там за речкой
  Чёрной
И дуэльной…
…
И догадал же чёрт ему родиться,
Другому даже не приснится,
 С душой, умом,
 Так и с талантом
 В той рабской, неустроенной
 России?
И стать Атлантом
Для души
 Руси -
 Судьбы,
Держащей
 На руках и над своей
 Курчавой головой
 Все небеса поэзии
 России?
Среди
 Молвы среды   
  Себе цены
 Не знающей монеты?
Богатства несравненного души
И нищеты.
И вдохновенья
Проявленья противления,
 В котором пребывают все Поэты?
И не ослепли,
Не вытекли
Глаза
 Двурушника
Царя,
  Дантеса
  Подлеца,
Когда поэт стоял в прицеле
Целью пистолета –
 Орудия
 В руках у политеса,
От ужаса,
От блеска
 Солнца,
Как и лучей венца
 Короны у творца?
Среди всей тьмы
 «Голубизны»
 Иной души -
Предателя
Всей Нации
России,
 Врага
Бессмертья
На века.
 Тогда-то и спроси,
 И почему
 Не в «каннибалии»
 Родился он?
 Вот страшный сон:
Исключено ли,
 Что его бы там же не сожрали
 Бы?
Не вкусный, худосочный он?
И не гигант, не гегемон?
Не слон?
С таким характером
 И нравом
Бурным,
 Бравым,
Как у него,
 Его же
 Всё  равно
 Кровавым
Способом из жизни бы
 Убрали.
Хотя бы на дуэли,
Которые десятками и спели,
И где угодно,
Что было модно.
Его же,
Что ни гоже,
Все равно бы,
 Растерзали -
 Люди-звери,
 И запекли,
 И съели.
Не пожалели
 Бы нигде -
В России, в Мире,
В Питере, в Москве,
В его же
 Фенотипе.
А может быть в Египте?
Или в какой другой пустыне-«абиссине»?
Или в России?
От зависти,
От скупости
И скудности
Ума,
И ярости, и ревности
К природной несравненности.
 Луна
В ночи
 Шептала в уши
 Зависти души врага
Об участи
 Сальери
В судьбе и в деле
Моцарта -
Примера
 Для поэта
И мера
Жизни,
Как и судьбы – не милости
И для него, и Натали.   
И, ведь, убили – умертвили,
 Не спросили
У каждого, кто русский патриот
На Родине и в Мире,
От выстрела в живот
Красавца
 Иностранца.
Не дали
 Блеск медали
У новых гениальностей простить,
И просто жить,
 Детей взрастить…
И вот,
 Недолго он и проживёт…
 И, всё-таки, вопрос
Для тех, кто интеллектом,
Сам себе прожектом
Интереса
 До уровня интимности
 И скромности
 Повыше пояса дорос,
До веса
Истины буквальной:
 Метился куда Дантес?
 Из всех на теле мест?
 И не проявится ли тайной
 Частью от причины гибели поэта
 Результат от этого ответа?
 Быть может, в этом весь Дантес?
За ним стоящий политес?
И целью заказного пули разговора
Была скорее и не смерть,
А месть,
От ревности и зависти
К его победам -
 Бедам
Обманутых супругов, в Свете взора
На их «рога» - публичного позора -
При выборе узора настроения
Из свиты Проведенья
Друга-
«Рогатого» супруга.
И мненья 
Изумленья
 Света - таинства от обольщения
 Жены у Проведения
 Поэтом.
 И в этом
Реальная угроза,
А не поза,
 И жизни для поэта,
 Чести Натали,
Как и крушения
 Семьи, 
От мести Проведения
 И окружения,
 И родовитого,
 И ядовитого,
Который хлебом не корми,
Но сплетнями уйми,
И ревностью,
 И злостью,
 Такой
Шекспировской
 И театральной,
 Грубой, магистральной,
 Жесткой, и жестокой,
  Примитивной -
  Явно напускной,
Как ширмой
 Заказной,
   К желанной,
 Так быстро понятой,
Придуманной
 Всем Светом,
 Как секретом,
«Дантестной» страсти.
Что не говори -
Бессовестной напасти
 На ангельскую верность Натали.
Предвидя действия
Поэта, воина, супруга,
Чести друга –
И без сомнения
В ответ на оскорбления
Он призовёт к ответу -
 Вызовет
К барьеру
И за черту,
 Как бы она
Опасна
 И смертельна
 Ни была…
…
Гагарин повторит его полёт
И восхищения собой,
Как и страной,
Улыбкой обаяния -
Мечтой
Для Человека Мира у Земли,
Как и Любви.
Судьба у них одна –
И быстротечная,
И бесконечная…
…
Но, главное, так это то, что языка,
Как ярлыка –
Для мира - русского изыска,
 Другого
 Нет.
Такого,
Оттенков чувства тонкого
И многословного
Ведь не найти во всей Земле,
 И далее,
Как на Свету, так и во Тьме,
Чтобы портрет
Планеты Пушкина перед вселенной описать,
И более толково,
Чем он и русским языком,
Его стихом.
И показать,
И  рассказать:
 Про юмор интонации
 И цвета,
И коронации
Рассвета
Мелодии и музыкальности его стиха.
 Любовного греха.
И радостного смеха,
Как у него
В минуты счастья и успеха.
И гордости у нации
За сына своего.
И восхищенья,
И прощенья
Слабостям его.
Ведь сам же обладал французским в совершенстве.
В блаженстве
 Баловства
Проказничал, бывало, –
 Тогда лицей от смеха разрывало.
Среди друзей «французом» слыл
И «кюхельбекерно» простыл
Он животом
И носом,
В очередной с товарищем дуэли.
С друзьями, и с другими, честь имели,
Ревниво честью дорожили.
И оскорблять других не смели,
Но и обиды не сносили.
И представлял родным нам русским языком
 Россию,
Как Мессию
Мира
И территорию
Любви, Надежды, Веры -
 Перспективы - Эры
Добра и Мужества,
 И Воли, как Свободы,
Достатка и богатства
 Для русских и не русских жителей Страны.
И Лира
 Божества
 Поэта   
 И его пера
Страну, озвучив, поглотила
И смутила
    Умы
 Всех подданных Страны
 И целиком,
Его стихом.
Да, так, что гордостью
 И святостью,
И верностью для Родины
Своей,
От Пушкина,
Защищены
 На все мы
 Времена
 Поэтом-
Патриотом-дворянином,
 Гражданином
 От предателей
 И происков врага.
…
И, в том числе, предательства –
 Ничтожества
«Жида»-большевика,
 И от иных,
 От «парвусных»,
Предательских
Историй,
Отшельника 
И дьявола мелодий,
Так чуждых
 Нам идеологий -
Их агрессивных действий,
Которым, как иным,
  Ответ им
  Дал
Коммунистический кагал:
 Безосновательный по критике завет-
Запрет
На истину
В любом искусстве.
Что Свято нам,
То – смерть «жидам».
И с точностью - наоборот,
Их род
Живёт
За счет призвания «жидов»-
Души их Златого Тельца – их божества
Для воровства
Пастисть в «капусте»
 Чужого огорода.
 Драть шкуру
И натуру
 С «козлов»-
 Рабов
 Не своего
 Народа.
Или не "кашерного"
Любого сброда
Воров и холуёв.
Себя не исключая,
А привечая
 И серебро, и злато для всех
 Своих
 И в свой кагал,
И в капитал.
 И ленинский, «нам с кепочкой», привет,
Как и «жидовский их интернационал»
В ответ
Их сберегал,
И создавал
 Им ширму,
И защиту
 За вину
Их геноцида –
Убийства российского народа
От голода,
Репрессий и войны.
Уму
 Непостижимого
 Рекорда
 И Восторга
Гиннеса
 Мечты -
Непревзойденного
Масштаба геноцида
 Власти этого урода - 
 От корней «жида»,
 Его четы -
Объединяющей черты -
Идеологии Яхве-диктата -
 Диктатуры
 От садиста
 И натуры
 Жути результата – Факта
Катастрофы - холокоста
Русского народа.
 От провала демографической кривой
Хоть плачь, хоть вой,
Но это половина от Страны-
Руси,
 Семи
 Десятков
 Миллионов
Русских
 Жизней,
 Сломов-переломов
У судьбы,
 Оставшихся в живых
 Родных
И близких,
 Их детей.
И этот холокост организовывал,
  Реализовывал
Всемирный «жидо»-капитал-кагал
 Фашизма-
Сионизма -
Их исторического реваншизма –
За все изгнанья
 Их
 Еврейского народа
 Из всех
 В Европе стран,
Как план
Признанья
От них освобожденья,   
И за брезгливость,
И нетерпимость
 К ним и к их врожденному садизму –
Предательству.
Всего и вся
Везде,
 Где были евреев поселения,
К их Вере –
 Сионизму.
Что стало с Родиной, с Россией
После захвата ими власти,
И податей рабам предательской их страсти -
После переворота семнадцатого года,
Назвавшейся «великой  революцией» для русского народа?
Не геноцида ли от нищеты?
Репрессий и войны?
Они в Россию принесли
Убийство Нации,
Дискриминации
Для коренных народов
Под лозунгом
Законов сводов,
Прикрытых, как фиговым листком,
 Идеей, извращенной ими, коммунизма.
И защищенного садизма
Идеологией, и оправданием, мол де,
 От Бога их - Яхве.   
Хотя ещё от пушкинских времён запрет
В ответ
На расселения «хасида»
По Европе
Для инородцев-шинкарей
И их семей,
 Бандитов, бунтарей,
 Кавказцев и «шекель-груберов», и «джугашвилей»
 Банды той абреков, их друзей,
Без недомолвок в России поселяться
Имелся, но нарушался и нарушается,
И представляется,
Как символ
Демократии,
В любые времена.
На самом деле –
 Беде
Для русского народа -
Плутовства,
Обмана
Воровства
Из русского кармана,
Но, в основном-то, -  Госизмены
Для Страны,
Которой, не бывает «чуть-чуть беременной»,
 Как той,
От перемены
Места с истиной –
«Жидо-рево-лю-ционной»
И, яко бы, народной,
На самом деле – массово и лагерной,
И подлой,
 Наглой,
И всем понятно – жуткой и кровавой, 
  Циничной и предательской,
Смертельной
И расстрельной.   
На доллары
И фунты
Госдепа, Лондона для «прожидовской»
  «Пятой»
 Их колонны.
И беззаконно продолжается?
Россия унижается
И отдает безропотно богатства всей Страны
 В копилки «жидизны»?
Сама же погибая от нищеты,
От алкоголя
 Зверем воя.
Так, до какой поры?
Зачем-то? Повсеместно?
Как заговор
И приговор
Известный,
И без протестный
От рабов
И самых из них рьяных -
Коммунистов,
Ставшими убийцами 
Российских всех людей,
 Которых представляли не «кашерными»,
 не верными?
Как и сейчас,
Из-под полы
 Подчас?
А может, ежедневно,
И, непременно,
 В спину
И в живот?
Как в тот
 Семнадцатый
 И проклятый,
И окаянный
 Для русских год?
Не подчиним
Менталитет
 России никому?
И, в том числе - предательству?
И сумасшедшему «жиду» - больному
 Сталину –
 Абреку и садисту
Лютому?
А может - сифилитику-«жиду»-
Дегенерату
 Ленину?
 Востоку, Западу?
Не растворим
В Златом Тельце?
В «коммунистическом» или ином дельце?
И в их вранье,
 Оболганных всех ими «измов»,
Любых земных «логизмов» -
Сетей из ширм для душ-ловцов -
 Идеологий капитализмов, коммунизмов -
Всех тех,
Что смеют быть
 И жить
 Без предводительства «жидизма» -
Гносеологических корней фашизма -
Национал-социализма –
Не Гитлера, не Муссолини, не Троцкого, не Ленина,
 Не Сталина
 Изобретение,
У них – «жидов» фашизм лишь продолженье
И, целиком, без сокращений 
Учений
 Ветхого Завета –
Веяний его и повелений
 Всякого запрета проявлений
Несогласий с ним.
 Благословений
На преступленья
 Лютые –
 Садизма извращенья
 Над всеми из людей,
 Как и детей.
 К любой из наций на Земле.
Надутые
 Враньём
 От лозунгов, как оправданьем
 Циникам-
Насильникам
 И, только, из своего Яхве - приходного
 Террора
 При геноциде любого из народа, но не «кашерного»,
Он Бог ему, мол-де,
 Всё можно,
 Чего -
Другим нельзя
Зазря,
А вот, за взятку и возможно
Избранным,"жидо-народным".
 Но не подложно,
Всё то, что противоположно
По вере, совести,
 Мечте и в церкви, и в мечети,
 Чести.
И Ветхий их Завет –  без всякого публичного надзора,
 Экспертного разбора
Глубины
Проникновенья в «омуты» их веры,
 На берегах любых кровавых их «моро-реки»,
 Закону вопреки
 По устранению идеологии
Террора, 
В печати
 Всем открытой и доступной,
Под ширмой Библии
Имелся, имеется
 И продолжается
Распространяться
И печататься
 В изданьях Ветхого Завета,
Без запрета
 И как инструкций
 Методов террора,
Голода и мора действия
И, в том числе, убийств от алкоголя,
Методов лечения у здравоохранения,
Для пояснений способов коррупций,
  И руководство для расизма,
  И садизма –
Убийств их ритуальных,
Виртуальных и реальных,
 Людей,
 Детей
В любой стране.
От мракобеса,
 Как есть – в молве,
Шизо-садиста-методиста
Бога их - Яхве.
Сейчас взялись «жиды»
 За Штаты –
Вкуснее нет на Свете сыра
Для западни
 У Мира.
Ведь большей нет угрозы
 И утраты -
 От будущей, как и последней всем войны.
И  это – всем «кранты» -
 Все превратимся в атомы,
Вокруг слепой,
Пустой
 Земли.
…
А наш защитник Александр в одном лице,
В его же близнеце,
  Воздвиг себе
 Нерукотворный
Памятник в стране
 И в мире
 Русскому всему:
И языку, и духу,
И гению таланта своему.
Живым,
И Триединым
  Классиком предстал
В умах России, где русский дух витал.
И встал
  При жизни он на пьедестал
У русского, у каждого в душе,
Как и в уме,
И мало, кто его не знал,
И не читал,
И не мечтал.
С ним вместе
Не представлял свой идеал
О Лариной Татьяне, как о своей невесте -
И светочи
 В ночи.
…
И Проведенью стало так богоугодно -
Просто неудобно
Бояться эпиграмм и злых,
Смешных,
 Его не шуточных утех,
И обещаний выставить на вид для всех
Очередной для Света неуспех.
Да,
 Это - не пустяк
Попасть впросак
Круговорота –
Всех общественных утех,
И ропота
 Язвительных ироний
 В глазах у Света,
Где-то от историй
  Уровня героя для потех.
  Подняв и Проведение на смех?
Так, лучше, пусть, мол-де,
Толпе-молве
Всё излагает он свободно
И превосходно,
Как и в «Балде»,
И всё на русском языке.
Зато,
 Европа меньше слышит –
Крепче спит,
Своими снами дышит -
   Больше спишет
   В своём уме
Его злосчастных эпиграмм,
За них ещё ему воздам…
Не возразит
Любой нам паразит
И как у нас, и что, и кто…
Царица мало ли родит
Опять, по новой, от Адама?
Та взбалмошная, баденская, влюбчивая дама
От «чарторысского» кобла,
Как и тогда снесла?
И слава Проведенью – не сберегла…
И дочь их умерла…
А может быть и от него Царица «залетит»,
Родит не лягушонка,
Но арапчонка?
И Бог её опять простит?
Как некрасиво это
 От поэта…
Хотя, из Высшего он Света…
И вновь напишет
Нам -
 Подарочек-
 Добавочек
К «рогам»
 Ветвистым Провидения?
 Прольет без разведения
Свой яд смертельных эпиграмм?
Возможно ль это допустить?
Ему простить
 Грешить?
Ведь, сам-то, сам - любовный интриган
И сексуальный хулиган,
Как Дон Жуан.
И Натали по жизни у него,
Всего,
По счету-списку «секс-быка»,
Из женщин, с его же языка,
 Лишь сто тринадцатой была?
 И знала всё, но замуж вышла?
У Строганова что-то не срослось?
И как же это вышло?
  Что и ему,
  Как тайному
  Шпиону 
  Дел - спецу по «шмону»
Всех черновиков-стихов поэта, опять не удалось?
У дочери его, Полетики, с ним разве не случилось?
И не сбылось?
Ах, выкидыш? Да, правда ли? Опять не получилось…
Быть может там,
Вокруг истории, о яко бы, любви у Натали,
Успех
Поспел
И наших дел –
Над ним потех?
Не «голубой» ли
 Интриган
Поможет нам
«Поднять и опустить»
Его на смех:
Кой что ему и отстрелить
 В дуэли,
Чтоб не смели
Назад и прилепить
Желанья наших дам
Себя же соблазнить
 Тем, что уже не сможет сам,
 По воле свыше, данной евнухам?
 А только по его стихам?
 И Натали мила,
А после родов просто расцвела…
 И до сих пор ведь не моя?…
Его война
Должна быть тише,
Тогда
 Она
Всё под чистую спишет,
 И ничего никто, и не услышит.
Нет человека – нет проблем.
Одна из старых -
 И всегда не новых,
 Для Провидений тем…
…
Уму непостижимо,
 Как, в какой такой среде
 Ужимок и предательства его стезе
 Пришлось существовать.
И за семью, и за жену, и за себя же воевать. 
  Вот почему,
И вопреки всему,
 Россия,
Как Мессия
 Проявилась
И огласилась
 Александром,
Как бумерангом -
 Стремленья нации
В душе,
 Где только можно, в чистоте,
И в свитке, и в стихе
И в святости
Излиться.
В своей ментальности
И проявиться,
И проститься
 Со всем, что и «болотило»,
И поглотило
Умы
И в повседневности,
 И в затхлости у вечности.
Не то, чтобы
 Назло,
Но ремесло
 Свободой слога и своим талантом -
 Силой поэтичности,
 И сверх этичности, 
 Представленной
 Атлантом -
Поэзии
Гигантом,
Из мерзости,
 И пакости
 Сильнее всех и выбивало
 Гадости.
И гадостям мешало
 Жить,
 И пакостить.
И, вопреки,
Представило
Возможность солнцу просвещения
 Взойти –
Несбыточной мечте 
В душе
 Среди
 Рабов от мала, до велика на Руси.
Как мере,
 На его примере,
 Противления
 Сопротивлением   
Всем тем,
 Что не предать и не продать, и не украсть,
 Не подменить, не оглупить
И не купить
 Через века и все тысячелетия.
Как есть –
Отметила Россия
Как Честь
Свою -
Благую Весть -
 Его Поэзию –
Мессию
 Всей красоты,
Как и мечты,
 По русскому раздолью
И приволью, 
И языку.
 Свободой,
И от неё же модой
 По всему
 Жизнеустройству
 Для воплощения любви,
 Как подвигу
 Во имя Воли и Свободы,
 Утрат и скорби на крови.
Тропу   
Нам на дорогу
 К свободе указал –
 К необходимости
Для проявленья гениальности
 Ума,
Которому и чистота
 У помысла
Для промысла,
Как истина нужна.
Чем больше гнёта для раба,
Тем изощрённей мысль должна
Была
  Востребовать
 И предлагать употреблять себя,
Свои способности
 Нести
Для сохранения
 Любви
Во имя
Спаса от бессилья…
Тем больше гениев имела
Вся Россия
 От среды насилия.
И трагедийных,
И гениальных
 Дел.
А сколько потеряла
Тех, кто только смел,
Но не сумел?
А также изменила
Тем - таким же, но не публичным,
Не учтенным
 И трагичным
 Гениям
 Земли-Руси?...
Наперекор всем путам,
Смутам и речам.
Судьба его вела,
Претерпевая на себе влияния
От актов, как насилия
И бессилия,
Так и эффектов
Отблесков,
Рефлексов   
 Сиянья обаянья
От Натали - 
Надежды,
Веры
И Любви
У шага каждого из пушкинского слова,
  В его пути
По проявленью воли
Правды -
Счастья воплоти, 
Как и мечты
Небесной
И словесной,
Так и земной…
И с той тропы –
Стремленья
 К идеальной
 Верности для истины
 Святой –
И потому простой,
 Уже и нам с ним вместе не сойти.
Восторг от этого в душе не превзойти
 И  патриотам,
И «лотманам», и мотам,
Как и врагам,
И едким,
 Редким
 Сволочам,
И метким
 Их речам.
 И мнения
 Из окружения
 Их дам.
Кто без затей, из всех друзей
Верней
И преданней,
 Кто деловитей и умней,          
 Но может и подумать о красоте ногтей.
Он всем и без прикрас
Представил Родину для нас 
 И Гордой,
 И Святой.
Любимой, нежной и простой –
Татьяниной,
Чуть-чуть онегиной
И ленской,
А значит – пушкинской
И ни какой иной.
Притихшей, милой
И родной,
И затаённой,
Но и взрывной,
 Бунтарской
 И злобно-разинской,
И пугачёвской,
Но всё равно – любимой.
С историей, как и с Наиной,
Но с молодой,
 И дивной,
С прелестной русскому мечтой
И с богатырской силой,
Ни кем,
 Ни чем
 Неодолимой…
…
И от его Стихов
И Слов,
 Как гениальности Богов,
Со мной вдруг происходит тайна
 Состоянья  -
Переселения
Любви
При всех свиданьях с ними  визави:
Она проста и гениальна -
Блаженство погружения
В среду его воображения,
В которую на бал
Интимности
Стихосложения,
Он непременно приглашал
Взаимности
Любви от Музы вдохновения
И представленья
 С ней себя
Для вновь любви рождения -
 Его стиха.
И радости
Успеха
  На грани от греха-
Падения
И Воскресения
Себя.
Тогда и от восторга
Своего
И моего,
И удивления, 
В моменты лиха обострения
Сюжета -
Для поэта
Нисходит тайна воплощения
 Явленья   
 Новых
 Образов - моих.
И я их
 Обожаю,
 Я их люблю
 И провожаю
В слова и в строки,
Как в истоки -
 Уже моих стихов –
Блаженства
 И грехов.
 Любовь
 И новь
 Общенья
 С ними поглощает,
 И критики лишает,
 И времени,
 И сна, и божества
  В процессе
 И эксцессе
 Сохранения 
Для Мира настроения
 Прелестного у жития,
 Эфирного, небесного,
И, тут же, вдруг, земного,
Раздумного,
И тягостно родного…
Но и всегда
 Достойного.
И снова –
Да, да, да, да-а-а
И творчества,
И мастерства,
И чуда…
…
Как и пророчества
Для нового переселения Любви,
А также матери её, как и родной сестры –
Сердечной русской доброты.
О, Господи, возобнови
Посредством не мздоимства,
И не борьбы
 Внутри
 «Жидизма»
 С истиной любви,
С какой угодно стороны
Её насилуя,
За ширмой «коммунизма»
Блаженно торжествуя
И Аллилуйя -
Залив страну в крови,
Врагами русских сделав русских,
 Столкнув друг с другом братьев на званых тропках узких,
На пастбищах –
 Их кладбищах
Для выгула
Их Златого Тельца,
Как подлеца
 С умом циничным
И практичным
Воплощения
Для своего обогащения
 За счет придуманной системы-
Темы 
Инициации, как акции
И провокации
Возникновения
 Всегда самоубийственной,
Опустошающей
Гражданской
И Мировой
Войны.
А для себя –
Предателя всего и вся,
  И Спаса на Крови –
Захвата новой территории
Без населения…
И расширения
Просторов своей «израильской» Страны,
Своей идеологии.
И «тридцати серебряных монет»,
Как самый главный для себя
Авторитет
  И для души,
Для веры
 И для своей мечты -
За ширмой власти
В сласти
 Жить за счет других,
Таких глухих, слепых
Рабов родных и милых,
Но не «кашерных»,
И, лучше,  мёртвых, не живых…
Как катастрофы   
 Для Руси –
Обмана-плана
В речах предательских
 О целях эволюции
Для революции:
«Товарищи! Мы рождены,
Чтоб сказку сделать былью!...»,
Но пылью
Сделали народы.
Сулящим всем, мол-де, Свободы,
Но отобрали паспорта,
И к плугу хлебороба
Мечты все приковали,
Рабам хозяев поменяли
На себя,
Свободных сделали рабами –
Защитниками 
Революции -
Их проституции.
По числам праздников из их же геноцида истории «жидов»
Назначив праздники рабочим,
А прочим
 Яхве-божкам-большевикам -
Преступникам
И палачам –
Себе самим,
Представив имена метро, заводов,
 Улиц, как и городов.
  Убийцами-штыками
В одном ряду с рабами,
Своими же руками
И создали
Между собой
Доносов разнобой –
Предательства
Для геноцида-злопыхательства.   
 С другими и с друзьями,
 Все стали
 Лютыми и тайными врагами.
И доносили, и шептали
В уши «пахану»
За пайку,
И, даже, запаху
«Чефиру»,
Как и табаку.
И чёрной ночью «воронок» поспел,
Как и немедленный расстрел
Врагу.
Для близких в жизни на беду. 
Шаг в сторону
И выстрел
В спину
 На бегу -
Контрастом
 Красным
 И неясным
 Осталась отпечатком
 Жизнь их на снегу.
А сами стали – господами-
Товарищами,
Палачами.
Посредством
 Представления
 Подлога 
 Истинного слова-слога,
 Взгляда, навязанного ими для подряда
 Действа
 Двуединства,
Как мировой, и классовой борьбы –
Предательской смертельной тьмы:
 «Кто не с нами, тот против нас» -
И это –
Цитата из Ветхого Завета.
А, значит, смерть для вас -
Российских противников навета,
Как и предательства
Всего земного,
 И гениального
 Рассвета
 Гуманизма 
На Руси в начале века,
Убитого рукой садизма
 И фашизма. 
 Всей предательской идеологией «жидизма»  -
Заядлого вранья
 Толпе
 О классовой борьбе,
 Как проявленья оправданья
 Двуединства,
Альтернативой для которого
Должна и быть, и стать,
 Как и становится опять,
 Система Триединства
Мира-жития.
И от меня –
 Биозакона,
 Как у Ома.
И от него,
Как и от Пушкина,
К нам русским всем
И насовсем
Для жизни продолжения.
И поэтического дара,
Как у пчелы по поиску нектара -
Полёта направленье
 Соблюсти
 И привести
Себя же к наслаждениям,
Тем наказаньям
 Счастьем,
 Тем пробуждениям
Канала связи божества со мной,
 Общенья
 Слова с истиной, 
 Как с неизбежной рифмой
Милой,
Со стороны -
Простой,
Но поэтичной,
А значит, образной,
 Размеренной мечтой.
И, как расплата
Для таланта –
 Кара   
 От всей Страны -
 Земного Шара,
 Всем творчествам,
Искусствам,
Поэтам и художникам
 Подарок для судьбы –
Способности успеть увидеть самому,
Наперекор всему,
 Всю суть динамики среды.
На удивление такой простой
 Для Мира
 Истины:
 Примера у премьера –
Его же мастерства,
Как творчества
От Божества. 
 Поэтому
 Не подскажу,
Поэту,
  И другу лучшему,
 А подожду
Всё говорить, пока
 И ставка, и угроза велика
Для понимания влияния
И Воли Провидения
Для сути воплощения
Себя… 
  И вопреки, намёку-шёпоту,
Навету,
  И совету
 По запрету
Для проявленья
 Совести,
Из всех вперёд,
 И сам ответ поймёт,
 Сам счастье в истине найдёт,
Какой бы малой тенью от оригинала
Она бы ни была.
Способности
 Воспринимать
 Её микро-послания и успевать
 В них отмечать
Оракула
 Печать.
Всем тем, кто бескорыстности,
 Как истине служа,
   Её
 Лишь  обожает
 И стяжает,
 И бережёт, ревниво охраняет. 
 Без истины себя не представляет.
 Не мыслит жизни без неё
И с ней себя не разделяет.
Ведь истина – любовь -
Самоотверженность –
Геройство
Для Мира  - жизни и его устройства,
Как есть - Благая Весть.
И для России плоть
 И кровь,
А вовсе не «маркофь».
 Каких бы исключений,
Мнений
Своих ни заготовь,
Хоть в глаз, хоть в бровь.
Как человек свободный –
Всегда для власти неудобный,
Свою он пропасть знает
И понимает,
 Где  она.
И пишет,
Падая
До дна.
…
И вот,
 Опять и в спину, и в живот?
Как в тот
 «октябрьский»,
В «жидо-великий» весь переворот?
Спецназ «по-фински» им приподнесёт?
Через «болотную» придёт?
Да, как угодно,
Какое ни было б дерьмо,
Но было бы оно способно
Цинично
 Смертью торговать,
И предавать
Страну за ширмой грантов,
Хоть на штыках голодных эмигрантов?
Нет, нет – сейчас и точно,
И бессрочно,
И без вопросов,
И доносов:
Всем русским – нам Госдеп помог
 Узнать
И осознать
Опять,
В который раз?
И без прикрас?
Кто из предателей есть кто.
Кто из какого НКО.
 И развернем теперь «семнадцатый», тот
 Окаянный,
Проклятый
 Россией год
Наоборот.
Предателей народ
 Сметёт.
«Жидов» во власть не изберёт.
Тогда «жиды» все ринутся, уже пошли в попы
И в регионы,
 Где «едины»
И «яблочны»
 У них личины.
Все стали «выкрестами» сами,
Кому не лень,
Как Мень.
И перспективы
Живы
Для топора?
Тогда
И гибели Христа
 В душе?
 И Христианской веры?
Как и меры
Всей брезгливости в ответ предательству Яхве?
Могила коммунизма разве не примерна?
Кому она не достоверна?
Там, где «жиды»-
Предатели
Любой национальности,
А с ними их идеология шизоида-Яхве у власти-сласти
 Там геноцид фашизма
 И расизма,
Там никогда не будет гуманизма.
Так, надо ли терпеть «жида»-садиста    
На территории Страны?
Терпеть предателя–вождя
Душой больного методиста
По душегубству
Детей,
 Людей,
 Жены,
Специалиста
По распутству. 
Для бунта нашего жива
 «Хотелка» от плеча?
Тверда рука?
И алкоголика,
И казака?
И русского богатыря
От Пушкина посыла на века -
Освободителя
  Любви своей - Руслана?
Для русских всех –
Мечты -
Освобождения своей Страны
И Родины
От «жидизны».
А может, всё-таки, ножа цыгана?
И тайной, 
И внезапной,
 «Хрустальной»,
 Дикой и ночной убийственной облавы?
А может, славы
 Торквемады -
Примера Инквизитора
 И Гитлера?
А может, снова, будем ждать подарка
От «жида»-
Предателя-«болотного»?
И вместе с ним очередного
Транша - вклада опять из серебра и злата
В кампанию – сосуда–блюда
Для
 Причастия
Всё той же «пятой» их колонны?
Где все в ней сплошь «жидо-народны».
И от неё – ублюдки для предательства -
 Когда-то и Христа -
Подставы новой веры? –
Эры
Для всё той же «жидизны»
За ширмой Спаса на Крови?
Сейчас на службе у Госдепа не критика
Какого-либо «изма»,
 Как было - коммунизма,
 А нищета
У большинства
Из населения   
Страны –
Всех русских и не русских,
Сравнения,
Кто как живёт, для возбуждения
Умов –
Голодных миллионов
 Для Госизмены.
Без отмены
Вспять любого «изма» - ширмы
 Для наглого сокрытия
 Воров -
Предателей-«жидов».
И скрыв приватизаторов,
И Златого Тельца на пастбищах в «Госдепии»,
И в НКО в России?
 Хотя
 И списки -
 Жительства прописки
 Для всех предателей известны?
 И поименны?
И выводы понятны?
Так, где же меры
К этим,
 Как «кур в ощип» попавшим,
Проявленных,
 Госдепом,
Поставленных
В прозрачном и смешном,
Как в «голубом»,
В их положении нелепом?
Но знать должны
Предатели-«жиды» -
Любой национальности,
Без разницы,
Кто, из какого он народа -НКО, от Родины
 Отказник и отказницы:
Для русских выводы
Понятны и ясны,
О том, что на «болотную» пришли
 Изменщики-преступники,
И во все не заступники,
А Госизмена
Подлеца,
Что без Христа. 
 И проституция
 Всё той же пришлой «жидизны»-
И «марша миллионов», и «революция»
Беды.
Без всякой интуиции
Видны
Подставы -
  Провокации:
Расставила «жидва» всё те же западни,
Как «омуты»
Для Родины:
По жертвоприношению -
По своему причастию к учению -
Спаса на Крови,
Послав на крест и смерть очередного,
Своего родного,
Члена из прихода,
Реально-виртуального,
Для перспективного,
 Мол - де,
 Себе
 Обеспечения дохода
За ширмой власти
 Для жизни в сласти.
Всё с тем же повеленьем–предложением:
Не бойся стать Святой и предназначенной
«Кагалу»,
 «С жиру-пару»,
 Жертвой площади «болотной» -
 «Жидовской»
 Свободы Совести -
Предательской
 Истории,
 Без новости,
В тактической преступной
Их подноготной  –
Подкупленной и льготной.
Поэтому и жертвуй,
И «шопингуй»
 Собой.
И лезь в петлю,
Традицию
Не нарушая,
Со всеми за кампанию,
Полицию
На драки вызывая.
Всё на глазах у Мира Демократии в Госдепии…
И «путинские» Власти,
От вашей же напасти,
 Как Царь в семнадцатом году,
В угоду пришлому «жиду» -
Златому нашему Тельцу,
Не смогут Вам противиться –
 Сдадутся,
Так как бояться будут испачкаться в крови,
И сдуются
 Воздушные их шарики,
А ваши сбудутся
Мечты,
Которые заранее оплачены –
Работайте и отработайте
До цента, всё, что получили
Для своей свободы – циничного приобретения
Себе
Добра,
И «АвтоВаза»,
И золотого унитаза,
И Власти
Для воровства и жизни в сласти
На фоне Ширмы - Спаса на Крови.
 И жалости
 Общественного мнения по жертве для Распятья –
Члена из их же и прихода?
Но просчитались «суки»,
Как и «кобелья»
Заокеанские «подруги»
И «друзья» –
Все миллионы
 Спущены зазря
 В карманы,
 В планы
 Многих из «жидов» и их пособников на букву «б…»,
Однако, и времена, как ни потей, уже не те:
Нас русских больше многократно, да плюс на наше ФСБ.
И сколько там ни митингуй,
Госизменой ни торгуй,
 На «болотной» голосуй,
Провоцируй,
«Шопингуй»
Всё равно получишь тут,
Столько, сколько подадут,
Как в награду проститут –
По самое, по «То»
«Опустят»
И никого
И не пропустят,
Что для России – хо-ро-шо:
 И по закону
Всех отдадут под суд.
И «отсношают» по суду –
За Госизмену
 Мало не дают
И сроков лет,
Так и вослед -
И каторги,
 И поселений –
Смотря от степени их рвений -
 Доказанных предательства надзора -
 Их узора,
 И представлений
Прокурора.
 «На блюдечке с каёмочкой» преподнесут.
И Севера погоды -
Не беда,
Вблизи от рудника?…
Хотя,
 Таких,
 Как Ленина,
Как Сталина,
 Так и других похожих
 В истории - «большевиков»-«жидов» прохожих,
Пришлых и приезжих,
Не знающих и русского,
Родного нам и языка -
 «Товар» почтового вагона -
 Властителей-учителей
Закона
От садизма и «яхвизма»
Под ширмой коммунизма
 Лозунгов
От демагогов - диалогов
 И краткого
Суда
 Их «Троек», как выстрел –
В лоб,
Оплот
 Их власти и восторга,
 Так и расстрел
Без торга   
 Для большинства
 Из «Белого», из «Красного»,
Как наших из Кронштадта,
Из «Синего», «Зеленого»
Как из любого,
 Но другого
Движения
  Сопротивленья
Против предателя-вождя-«жида»-большевика
И прочих, «из рабочих»,
 Которые не знали и нашего родного языка, 
Которых хоронить даже нельзя
В просторах русских – для Русичей - Святой Светлице,
Которой имя – Русская Земля.
Тем более,
В стене и около Кремля,
На Красной Площади,
 В темнице
Из подполья
 Мавзолея,
Который не жалея
Стереть бы, надо бы, давно с лица
 Земли,
Чтобы Столица,
Как и Страна,
Жила без подлеца,
«Жида»-предателя
Примера.
За Госизмену, так запоздала
 Мера,
 Но надо сжечь преступника,
Предателя - "жида"
От Родины отступника,
Как неизбывного врага
России –
И всех его народов на Руси.
Желательно, и по решению суда
Примерного,
Посмертно-доказательно
 Смертельного
От приговора
По Закону
И от лица
Семи десятков миллионов
Павших
От рук подручных подлеца.
И замолчавших
 Оставшихся в живых…
За госизмену
На костре испепелить публично,
На месте Лобном-принародном
Без всякой нано-технологии,
И ветру пепел-прах отдать без оргии,
 Вот будет и этично,
 И очень символично,
Для Нацидеи – поучительно
И бдительно,
Как освобожденье
От наважденья
Предательства себя,
За разрешенье
Для расселенья
  На территории России
Идеологии террора и врага,
За взятки при прописке гада-
Яда от Яхве и «шинкаря».
Как искупленье,
Как запоздалое своё для павших
 Наших
 Раскаянье и покаянье-извиненье.
 Прощенья
Себе не ожидая от той неистовой тоски,
Из-за утраты ими - нашими
Погибшими,
  Несбывшейся для них любви,
Как ни крути,
 И гениальности
 Убитых,
 Невинных русских,
 И не русских,
Но не «кашерных» для «жидов» людей,
И не родившихся от них детей…
И от проклятья нашего предателям-
Старателям 
 Убийств российской нации,
И демонстрации от акции:
Будь проклят род Яхве-врага
 В века
На территории России.
Из сердца Родины убрать их кладбища и захоронения
На Красной Площади.
И милости, и жалости не попроси
Для «негодяя»,
На лица не взирая.
 От сволочи-предателя –
 «Жида»-
Дегенерата,
 Чтоб не осталось и следа
В учебниках истории -
Иронии
На славу для вождизма.
Но не пародии
 Для всех корней
Гносеологических фашизма
Из сионизма,
 Как и возможностей
Для нового рожденья геноцида-
Катастрофы
Для людей
 И холокоста,
Который снова строится так просто
 Для русского, но «не кашерного» народа,
От всех других, кто «пожидей»,
Шизоидней -
Предательней -
От всех убийц людей,
Их не родившихся детей,
Любви убитой воплоти,
И поэтичности
Страны,
Всех тех, кто с Пушкиным в крови,
 И гениальностей –
 Потерянных развитий,
Догадок и наитий,
 Различных бесконечностей
 Идей
От тех - погибших личностей,   
 Утраченных Россией,
Но остающейся для Мира спасительной Мессией
От «жидизны» -
Предателей Страны –
России,
Как и других всех преданных от половины
 Мира.
…
А коммунистам, верным, старым,
 Малым -
Обманутым и обречённым,
Живым и мёртвым
Отцу и деду моему,
  Давно пора
 Развериться
И разом всем
Отречься
 От своего вождя-врага
 Народа -
Яхве-шизоида-садиста,
От вождизма
 И ленинизма,
 И сталинизма,
От всех «жидов» политбюро,
Из их ребра - ребро
 Предателей – генотипических,
Наследственных
 Уродов –
Больных садистов.
 Пособников,
 Проводников
 Учения фашизма
За ширмой коммунизма,
На фоне поощрений
 Блудливых и бандитских развлечений,
 И секс-влечений,
И привлечений
Рабов для исполнения
Очередного тоста,
На фоне их доходного прироста,
Предательского сброда -
За здравие для русского народа,
 На деле – для его очередного Холокоста,
Что сразу и понять не просто.
 Суть извративших коммунизма –
Великой всем оставшейся самоотверженной
 Мечтой,
Окрашенной
Извечной
 И сердечной,
 Родной
Российской добротой
Патриотизма
И милого всем русским Гуманизма –
Менталитета у Руси –
Любви –
Самоотверженности,
Её родной сестры
 Сердечной Доброты
 И Мира воплоти…
…
До вечера
Густого марева
 Атака
 Из смеси варева
 Цветов  весны
И злака,
 И прочих испарений от земли,
 На фоне желтизны –
Цветенья
 Одуванчиков, травы,
Терзала струны
 Нетерпения
 Души -
До бесконечности –
 Хоть пропади,
В истоме у жарующей тиши.
Пока
 Не зароптали
Дали!
Издалека,
Сначала, глухо громыхали-рокотали,
  И бурчали, 
И пугали. 
Наверняка,
Тем самым рассылали,
На все четыре стороны гонца
И для своих, и для чужих шептали
На ухо:
 «Укройся,
Унизиться не бойся.
  Прогнись
 И  покорись.
 Тогда
 И сохранишь,
 Как мышь
 В норе,
 Как в бункере,
 Себя».
  Без разговора и разбора
 Война-то чья?
И, неужели, всё зазря?
И за кого она?
За «шинкаря»?
И за кого же воевали?
Хотя,
 И намекали,
Предупреждали
 Нас умы великих русских,
Из окаянных дней,
От Бунина вестей,
Но, так и не добавили
Рабам ума
При ожидании конца
И света,
И рассвета:
«Не стоит крови нашей драка.
  Победа наша без конца
 Важна 
 Для чуждого нам всем вранья
 Дельца-Вождя-
Предателя-
«Жида»,
Для инородца,
Наследственно больного иноходца».
Так, «бей жида-политрука»?
Так, «бей жида-магната»-
Приватизатора-
Захватчика и вора? 
Рука не коротка?
Так, да?...
Нет больше преступленья -
Изумленья,
Чем от предательства Любви –
Самоотверженности
И для Страны, для Партии,
И для любимых-милых 
Под флагом Спаса на Крови,
Что вовсе и не мало,
Хотя бы даже без «Интер-наци-о-канала».
И нет прощенья-искупленья
Для Провиденья –
Для всей Системы погубленья-истрибленья
Не своего народа
От сброда
Предателя-«жида»…
Так, за кого же воевали
И жизни наши отдавали?»
И страха
 Навели …
И побледнели
  Лица  без ответа -
 Предчувствия
 Пришествия
 Беды,
 У стариков – фронтовиков
Войны после войны;
От ворога -
И голода,
И алкоголя-
Мора
От «шинкаря»…
Не зря 
Тогда и заметалась над крышами домов,
Умов,
 И закружилась птица,
Закаркала:
«Идёт беда -
Такая жуть, что хуже не приснится,
Побереги птенца
Для брачного венца,
Как и себя
Спаси
Для внука, внучки и креста.
 Оборони
 Всех от стрельца –
Ильи
И
 Перуна
Из сказки,
Его и молнии,
И грома
Встряски,
Как и от бунта
 Русского –
Безжалостного
Мора
От погрома
   Отменной нет ни взятки,
 Ни мировой развязки.
При злобе дикой
И смертельной,
Безумная толпа
С лихвой
Затопчет всех, по спискам,
Искам.
В которых имена
 Предателей
Из упырей:
 «Жида»
Из «бунда»,
И «лениных», и «сталиных»,
И «гитлеров», и «морганов»,
И служащих для их затей
 Организаторов
Приватизации
Богатств страны
 И ограблений Родины,
И геноцида-холокоста
Для русского народа от нищеты»…
 И  замолчала…
Как не было подсказки…
Кругом вдруг тихо сразу стало:
Как по команде смолкли
Песни соловья
И соло-чирки воробья.
Все голуби
 И вороны,
Грачи и галки,
И серые вороны,
 Все спрятались,
Укрылись
 И затаились
По чердакам,
И по углам.
 И окна все закрылись,
Ларьки зажалюзились.
Машины заспешили, засуетились.
И дети разбежались
 По домам.
Парило.
Не продохнуть
 И не вздохнуть.
И всё затихло.
Присмирело.
 Затем, померкло.
Потемнело. 
И пыль до неба поднялась.
И тут такая «свара» началась,
Что только жалость и осталась,
Ко всем и ко всему –
Живому, не живому
Наяву
В такую жуткую грозу.
Когда брюхатая, чернющая
 Тучища,
Как злющая,
 Сошедшая с ума сучища,
Накрыла город мой собой,
Окутав мир могильной темнотой,
 Клоками чёрными –
 Своими
 Вислыми сосками
До земли,   
 Она
Всё озеро до дна
 В себя всосав,
И свой тяжёлый нрав,
Вдруг осознав,
Спаси и сохрани,
Нарушив и порядок, и покой,
И не считаясь с красотой,
Вдруг опрокинула,
Низвергла
 Сатана,
 Свою внезапную,
  Ту лютую
 И адовую
 Жуть,
И суть
На землю всю,
Но, кажется, что весь удар-угар
 Пришёлся только на меня:
Смесь пламени белёсого огня,
Внутри воды
От  ада-водопада -
От тысячи и тысячи Викторий,
И оглушительного
 Треска
Молний -
 Их разряда, 
 Грома 
 Жуткого,
И всплеска
Очередной волны
Удара-
Взрыва
Шара
 Молнии,
 И отблеска
   Его в потоках красно-темной и белёсой лавы -
Воды
И крови.
 Боли
 Шрама
 Бойца войны,
 Ушедшей славы.
И драмы
В расширенных глазах-
Зрачках –
Вратах -
Безумия кота. 
От дикого, реального кошмара,
К нему несущего
  Со всех сторон
От урагана
Истошный стон,
И рвущего
 Любые слуха перепонки от взрыва
 Адова
Вулкана,
 Где нет защиты
От него…
И Красота Мир не спасёт.
Где нет
 Преграды
 Для него –
Смертельного
Капкана. 
Для
  Рыка жуткого,
 И воя дикого
 Кругом.
 И за окном,
Пред ним
 Всё пало ниц
 И полегло
 Коленопреклоненно,
Без разницы и разниц,
Что? Сколько? Кто?
Ты из каких – послушниц ли, проказниц?
Как ни гадай,
Как ни решай,
Каким бы ни был перед ним
Гордец,
 И, что ни возомним,
Какой и кто у счастья нашего кузнец,
 Мало
 Иль велико оно,
Один всему конец.
На фоне жути урагана,
Как у виска нагана -
Рулетка выбирает метко,
А мимо – очень редко.
Все сто –
На случай одного.
И хлама -
 Остовов-остатков
 Дымящихся,
Взорвавшихся
 После удара
 Молнии  машин;
И ужаса-испуга
 До седин;
И хруста-треска,
Гама
От пуль из ледяного града,
От мусорных бачков,
От сломанных сучков
 Деревьев и кустов,
Летящих быстрее мысли - смерть несущие снаряды,
Как сказочные с гривой звери-гады -
С хвостами из листвы наряды
У них и в мордах, и на головах,
В страшилищах оскаленных, зубах,
 Кусающих, разящих
И пробивающих
 Дома
Насквозь.
И на авось
Круша с плеча ряды и окон, и дверей балконов
И ларьков,
Разбив-добив
 Их вдребезги, добавив
 Звонов
Брызги в мозаику шумов
Разбитого стекла
И шифера
 От крыш домов.
Водителя,
 Врача и фельдшера,
 В машине «Скорой помощи» убив,
Под бурные овации остатков
  Рваных парусов – усов
 От проводов
Реклам-растяжек, плакатов,
Лозунгов
 От «Первомая»,
Крушения строительных лесов
И кранов.
И не внимая
Мольбам и просьбам
Всех божков-портретов
   И флагов рваных и флажков,
Сигналов светофоров,
Не разбирая
Их цвета и запрета,
Сметая
Всё на своём пути,
Дыша в затылок смерти,
И подгоняя
 Её перед собой
Крутой
Махиной
Мести,
Не зная без неё себе покоя,
И с посвистом-призывом
Воя 
На струнах нервов -
 Обрывов проводов,
Искрящихся
 Бенгальскими огнями,
Вертящихся
 Кругами
На ветру.
Фиксируя мозгами,
То, что привиделось глазами,
С наивными вопросами:       
«Да, что же это происходит, что сделалось вокруг?»
За что и кто с ума всех сводит?
И строит
 Завалы,
Баррикады… 
А сверху
Рухнул на меня
 Кусок угла
 Стены
 И потолка,
Но я согнулся и увернулся,
И сам не знаю от чего -
 От  ран,
Ушиба,
 Либо
 Конца  моим  годам,
Часам?
 Секундам?
Конца моим следам
  По чертежам?
Моим стихам?
Со скрежетом, визжащим,
По кирпичу,
 Как по стеклу,
И жути наводящим,
Поехала и свисла набок часть крыши дома моего.
И каково?
Сидеть и ждать-гадать -
Погибельно
 Ли  для меня моё жильё?
Моя кровать?
Когда же, наконец, насытится хапуга-ураган?
Такую его мать –
 Грозу,
На в ряд ли, дольше часа ещё перенесу -
Прогнулся надо мной 
С водой
Бассейна потолок,
Вот-вот обрушится -
 Придавит ведь меня.
Но я
 Подпорку приволок –
Двойную лестницу подставил,
 И что исправил?
Себя спросил:
«И ливня-вихря истукан,
Урод и хулиган,
Меня же и убьет?
Куском стекла или сучка проткнет?
Навылет? А труп остынет?
 А молния сожжет?
А ливень пепел мой размоет?
 Смоет?
 И ничего, никто и не найдет?»
Да, что ещё,
С испугу в голову придёт?
 При той неистовой грозе,
В её эпической красе:
Динамики движенья
 Сплошного разрушенья и разоренья -
 Картиной,
Сравнимой
С  Хиросимой.
…
Но, хочется надеяться,
И, до последнего мгновенья,
Увериться и этим усмиряться,
Что будет всё наоборот!
И вот,
Как озаренье:
 Так, кто есть кто?
А как же без меня моя родня?
 Мой кот и кошка?
Роскошная
 Моя семья -
 Мои две милые,
Мои
 Две нежные
 Любви!
И, несмотря
На бурные сопротивления
 Кота,
Прикрыл его я с головой
И пледом, и собой,
Чтобы не видели под лаской мокрой
От меня
 Глаза у Свата,
 Как и реального огня
 Фонтан,
 Да, так возможного
 И  близкого
 Для нас сейчас креста.
Вторая кошка
 Забилась под диван -
Подальше от разбитого окошка.
Заплакала
 Моя подруга.
И от испуга
 Завыла, замяукала
Вся жалкая от страха
Мурлыка моя Маха -
«Нежнуля-красотуля».
И с потолка
В дыру угла,
От неба
  Река   
С  грязе-водой
 С шипеньем бурно потекла
Очередной  бедой
Над  головой
 Моей с котами,
Нас всех смывая-
Размывая
Хлёсткими волнами…
Но,
Кажется, нам повезло?
И лихо
 Мимо пронесло?
И просветлело где-то
В небесах,
У нас
В оставшихся живых умах…
Отделались легко –
Лишь стали мокрыми бомжами?
Но с небом ясным,
С голубым
И с головами,
И с руками,
А также и с сумой,
 Набитой
 Сплошь долгами -
 Сарказмами
От яда шутки
 Грозной -
 Очередной
 Души разрядки.
У нас совместно с кошкой  Махой,
Так и с моим котом,
 Со Сватом,
Одна семья –
Спешим
 Отметиться
Для компенсации
И аттестации
 Мы в том -
С одним
 И нравом,
 И нарядом –
Всем престижным
И бежевым, и рыжим.
И с родословной, утраченной
Под холокостом -
Ураганом,
Но с паспортом
 Кошачьим,
А у соседей и собачьим.
И, зная, чьи мы будем,
И никогда не позабудем
Своих корней.
При выявлении идей,
Что  «пожидей»,
По всей Стране мы требуем
При этом,
Нам в новых документах –
В Российских паспортах,
Вернуть строку
 О принадлежности
 И к роду,
 И к народу,
 К Национальной Гордости,
И каждому –
К своей родной определённости.
Конечно я – Российский
Гражданин
И семьянин,
Я русский,
Я - прилагательный
 Для территории - России.
Я - россиянин,
Но я ещё и русый.
Моя национальность – русич.
А мой сосед-
Блондин,
Он тоже русский – вятич-
Славянин,
Другой – российский гражданин,
Но он - калмык или татарин
 И сам себе товарищ-барин,
И, может быть, брюнет?
Как нет?
И с карими глазами?
А если цветом, кто другой,
Так это – и ответ
Простой –
Для Гордости своей – Ты – свой,
Оригинальный,
Не номинальный
Номер –
Хоть, ты ещё не помер,
А индивидуальный,
 Порой,
 Хоть и смешной,
Но в паспорте с заполненной строкой
О национальной идентификации
И с родословной
 О генетической
Наследственной подробной
 Информации
Для будущих, желанных поколений.
Научного отбора, а не мнений.
И ныне всем пример, как в той стране –
Израиле,
Кто «пожидей» еврей,
Тот гражданином там и быть не смей -
Теперешних «жидовских»
Псевдонаучных убеждений –
Основы и фундамента учений
Любого из национал-социализма –
Как от истоков и учителей   
 «Яхвизма»,
  Так и до последователей
 Его идеологии цинизма –
 Большевизма-ленинизма-сталинизма
И гитлеризма.
Для всех – одних гносеологических корней
Фашизма
 Идеологии разлива – Яхве-садизма-
Предательства людей
 Всех на Земле. 
…
И гром
 Уже  далече-далеко,
 Отволокло?
Мой Бог во мне спасен?
А дом разрушен.
Пожар потушен.
Храм православный поврежден,
Но не сражён.
«Жидовский» - смыт,
Фундамент -
 Вскрыт.
 И оснований больше нет
Для восстановлений на территории
 России
 Идеологии
Яхве  - фашистской,
И бандитской
 Секты этой
Спетой и отпетой.
Поспел и наш ответ
Грозой-мечтой 
Желанным «Торквемадам»?
Как камнепадом-градом
С Небес на головы фашистам
И садистам-гадам,
Чтоб нам не пачкаться
 Об эту гадость никогда,
Не подставляться
  Вновь угрозе холокоста
 Для русского народа
И для иного жителя,
 Но просто
Не «кашерного» его же бытия
Для  мнения
  «Жида»-предателя.
Чтоб не воскрес
Для их распятий крест,
Как месть «жидам» - их мора
От русского погрома.
И новый холокост
Для их, а не для русского народа.
…
Гроза прошла   
На радость нам и женщинам,
  Котам и кошкам,
И молодым, и старикам,
Внучатам,
 Вдовам,
Соседям и друзьям,
И детям,
 И Собакам,
 Напуганным,
 Но, все-таки, живым.
На что, мой кот зевнул и облизнулся,
И я ему в ответ невольно улыбнулся,
 Перекрестился!
И ливень, тот час, резко прекратился
 И превратился
 В мелкий дождик,
 Теплый, моросящий.
И солнца луч-заложник
 И всебожник,
Как милости просящий, 
Мир снова из-за тучи робко посетил,
 Мир осветил -
Всем радугу на счастье подарил.
Со вздохом облегченья я пошутил:
Да, и зачем гроза всё это допустила?
Всё очень мило?
Чтобы разруху всюду нашу догубить?
 Тем самым, всё наглядно проявить?
И кто есть что?
И что - оно?
А новое знаменье приютила?
 И обновила
 Мысли в головах?
 И на словах?
Потери снова нам считать
 И причитая,
Ущерб от горя принимая,
О будущем мечтать?
Конечно же, смиренно
И, несомненно,
 Всё так и принимать.
И близких хоронить и вспоминать,
Себя корить, бранить и плакать…
Раскаяньем своим перед собой себе же помогать.
…
А русским
 Всем,
 Так называемым, фашистам
 Современным,
И убежденным
Патриотам -
Анти сионистам,
 Но не больным «психо-садистам»,
Психо-патам,
Которых силой можно только усмирить и матом.
 Себя превозмогая,
Следует понять,
А далее - признать,
 Что Двуединство,
Как Мир борьбы
 Против беды –
«Жидизма»,
Не знает
И не ведает,
Кем направляем он.
Что по фронтам
И фактам
Проходит по умам,
Согласно темам
 «Морганов-хасидов»
И мормонов,
Их наставления для НКО о поощреньях
Себе сопротивления.
И финансируют его
Всё через те же НКО.
И без него,
 Без этого для них сопротивления – они ничто.
Поэтому я – Ваш и с Вами
Со всеми потрохами,
В  одном ряду
Тогда,
Когда
 В Миру
Все россияне,
Как у няни-курицы
Будут
Под крылом у армии и флота защищены,
 Но не в бреду шизо-садизма и фашизма,
А будут жить в пределах Триединства,
А значит Гуманизма.
 Единство
Русского народа
Возможно
При исключении
 В нём сброда
Предателей 
Из «бунда» с идеологией Яхве -
«Жидизма»-сионизма и фашизма.   
 Что, как пример, случилось,
 Какая милость,
 В начале века,
Когда,
 Как ведает «партейна» картотека
«Жиды» из «Бунда»
Дружно
Все влились, подсуетились,
В ряды большевиков –
Бандитов-некрофилов
И абреков,
Став новой партией – «Яхвистов» -
  Садистов и фашистов,
Под ширмой и личиной коммунистов.
Нашли друг друга
Два сапога,
Как пара
Одной идеологии-
«Двулогии» –
Врага и друга -
«Яхве» - их мать, и общего супруга,
Как Ленина и Троцкого, и Сталина,
Так и других таких же палачей-
Убийц людей,
Как Гитлера, родные у которого
В Израиле живут сейчас. 
Как все они - без приговора
Для себя суда
 От ими же убитого народа,
А также без Высшего Суда
 Людей Земного Шара.
Да, потому что все они –  предатели-«жиды»
 Из их же и прихода-мора,
Из тех, кто помрачней…
Из их же - сволочей…   
… 
 И крики звонкие детей
По лужам в брызгах побежали,
С восторгом, босиком
 Зашлепали и по воде,
И по весне,
 И зазвучали-закричали,
Свыше, тут же
 Приказы  матерей,
Чтобы
 Надели дети тапки поскорей.
И, как-то незаметно, быстро градские службы
 Всё убрали,
 Хоть велоралли
 На улицах устраивай,
На площадях – базары, ярмарки, и караван-сараи,
Гостей
Достойно и размещай, и принимай.
Подарков на восстановления
И разживления
Ни молодым, ни пожилым -
Ключей
 На новоселья
 Добра нам и веселья
 Не только всем не пожалели,
 Но Хлеб и Соль преподнесли –
 Уважили,
И песни Здравия нам пели,
 И пожелали
И чистоты, и лепоты,
Конечно же, любви
И радости,
Как нам, так и котам,
Всем воплоти,
Соседям и собакам,
 Всем выдали по новым паспортам,
 С заполненной строкой
Национальной,
Не номинальной,
Но некогда пустой,
А потому - страдальной.
 И кремль шампунем вымыли
От запаха «кашерности» -
Предательства-неверности.
На радостях, опять же, мы шутили:
«Не пожелать ли нам себе ещё
Повторной,
 Такой же, всё
 Очищающей грозы?
Коль, живы были бы все мы?
И быстро же забыли,
Как все от страха выли…
 Молитвами лишь отмолили
 Жизни мы свои  –
Спаси и сохрани.
 И это - чудо,
 Как живыми,
По сути дела,
 С того света до рассвета
 Мы еле ноги унесли.
И сохранила
Нам гроза
Случайно
 Всё то,
 Что и судьба
 Простила…
…
А утром, через ночь, листва вся распустилась.
И нежной зеленью покрылась
  Вся лесо-парковая дивность,
 Деревьев, трав, кустов
 Вокруг на улицах
 И в скверах,
 По берегам ручьёв
И вдоль дорожек парков,
 И по краям мостов.
И увеличила активность
Поющая, летающая живность
И крупных птиц, и воробьёв, и соловьёв.
И перспектива
 Вся
После дождя
 Без Воли Проведения - вождя
 Умылась,
  Освежилась,
Но, все-таки, осталась
  В тот год жара,
 Хоть и прошла гроза.
И груша зацвела,
И обрели свои цвета,
 И вишня-сакура,
 И яблоня, и слива,
И соками-слезами
Плакучая
Над водами
 Вся
 Задождилась
 Ива…
Но и осталась
 Формула:
 Жара –
Угроза,
Близкая
Торфопожара
И от него угара.
У города под боком-
Стоком
 И за спиной,
Под юго-западной стеной
Бедой у края угрожая…
…
Ну, а пока,
Округа
 Вся
Вокруг Кремля
И парка
Заполнилась
 И огласилась 
 Песней соловья.
В покое, без испуга.
И на глазах среди ветвей
Чирикает,
 Порхает
 Воробей.
Из воробьиных – вся семья
 И соловья.
Тем более обидно,
 Что с именем таким, однако,
 Порхает птаха –
Как сирота
 Без правильного имени и паспорта.
Пересмотреть пора.
 – «Бей вора – воробей»,
Не выдумать глупей.
 И «вор она – ворона»?
 С реальностью совсем иной -
С национальностью другой
И не обидной,
И скромной, и простой,
И гордой.
И, точно, птах – не воробей,
 Всегда он был чирикаон,
Чирика-вей – как соло-вей, 
А, коль, ворона –
 Умнаона, караона…
Проста у паспорта строка?
И кто же будет против?
Юристов озаботив?
...
На фоне радости, что жив,
Но в шоке - молчалив,
Все ценности,
  Красивости,
У мира,
Да, как и новые мечты, и ноты,
 И красоты,
Другими утром всем предстали,
С другой и обновленной красотой…
Хотя, перед грозой
 Серьёзно мненья хипповали,
 Смешали
Корни истины
 С кровавою предателей игрой.
Большая ветвь черемухи осталась
 Невинной жертвой у грозы -
Напополам она сломалась
У ствола,
  На тротуар упала
 И завяла…
Но запах свой
 Оставила
С тех пор со мной -
И навсегда…
   Как образ той -
Невестиной
 Красы,
Которая
Тогда
   На ветер раздала
 Фату свою и растеряла
По мелочам себя,
И голая, и блёклая
 Стояла,
До листиков-листочков ещё не доросла,
Вся на виду,
В бреду
У гормональной страсти -
 Власти над собой
И беззастенчивой молвы,
И без листвы -
Защиты от дождя,
И без вождя-
Ума для головы,
И без «бабла»,
И в лапах нищеты,
 В стихии выстоять она и не могла -
 Невинной жертвой
 Полегла
И пала
Её недолгая
 И хрупкая судьба.
Навеки памятной
Мне стала
 В тот год
Весной
 Ревущая
 Гроза.   
                В.В. Майоров  (15 мая – 5 июня 2013 г.)