Углы тигля...

                I.

Нас плавил зной, мы коченели, люты,
но выжили, начальству вопреки;
рука, как производное реки,
тряслась при конвертации валюты.

О, тремор, смирный пасынок конвульсий
и дрожи ржаво ряженый клеврет,
левретка ест чужой в углу обед,
держась за тик при усмирённом пульсе.

Углов позывы, съёженность пространства,
деление на ломти, гад сегмент,
шероховатой кожи позумент
обтягивает пятки окаянства.

Так рассекает тыкву сталь скупая,
слепые льнут к алькову и столу,
наощупь приглашая шепталу
прилипнуть к нёбу, небо прикупая

при ломберном, от злости зеленея,
к земле, уже упрятанной в рукав,
в райке на крюк цепляют дурака,
а простака, углами разлинея,

сдают внаём, в полях пейзанам тесно,
зато простор для мысли и осла,
весть так себя торжественно несла,
что чудесам без соли стынуть пресно

приходится, отзывчивостью ставки
понудят слезть к низовьям половиц,
пловец неистов, смазанностью лиц
Мегера апеллирует к удавке.

Нелепицы, три плицы в обороте
скрипят и бьют по беглости струи,
всей резвости угольники мои
для золотой в озлобленности роте.

Седьмая часть литрового для бронзы
за единиц условную среду
в семействе тиглей, меж горшков бреду
не на виду, как ухари и бонзы.

Средь горнов и треножников, и пугал
мостят костяк и громоздят гряду,
psia krew, по наносимому вреду
сколь славен я, краду и ставлю в угол.

                II.

Я лбом пишу, скуля от боли,
подозревая – в чистом поле
от облой воли убежать 
едва ль дадут, углы судимы,               
зане судили, бейте, мимы,
углом склоненье падежа.


Soundtrack: Vladimir Ashkenazy, Beethoven, Piano Sonata No.14 in cis-moll, Op.27, No. 2, “Moonlight” – I. Adagio sostenuto.